Читальный зал

Мурал Дария Пачковского, посвященный Мареку Эдельману. Создан по случаю 73-й годовщины восстания в Варшавском гетто на здании на улице Кармелицкой, 26 в варшавском районе Муранув. Фото Mateusz Opasiński / Wikimedia.org

Памяти Марека Эдельмана

Точная дата рождения Марека Эдельмана неизвестна. Принято считать, что он появился на свет 1 января 1922 года. Родился в Гомеле, в еврейской семье, связанной с Бундом – еврейской социалистической организацией, популярной среди рабочих. Бунд действовал в Восточной Европе с 90-х годов XIX века до 40-х годов XX века. Организация считала себя единственным представителем интересов достаточно многочисленного на этих землях еврейского рабочего класса. Его отец умер, когда Мареку Эдельману было несколько лет. Мальчик с матерью в конце 20-х переехал в Варшаву. После смерти матери в 1934 году Марек стал сам зарабатывать себе на жизнь. Во время немецкой оккупации включился в деятельность Еврейской боевой организации, был одним из ее основателей. В 1943 году во время восстания в Варшавском гетто, после самоубийства Мордехая Анелевича, Марек Эдельман стал последним лидером организации во время боев. Он оказался в группе из десятка участников восстания, которым удалось покинуть территорию гетто. Несколько месяцев скрывался, потом участвовал и в Варшавском восстании. После войны Эдельман не покинул Польшу, в 1946 году осел в Лодзи, стал врачом-кардиологом. В 1968 году во время антисемитской кампании Марек Эдельман был уволен с работы в военном госпитале, кроме того, его докторскую диссертацию не приняли по политическим соображениям. После вмешательства Юзефа Циранкевича Эдельман получил должность в одной из лодзинских городских больниц. В 1971 году Марек Эдельман ввел в Польше революционный метод лечения сердечных заболеваний, благодаря которому были спасены многие люди, которые без такой операции не перенесли бы инфаркт.

Во времена ПНР Марек Эдельман включился в оппозиционную деятельность. В декабре 1981 года был интернирован. Его отпустили через несколько дней после вмешательства западных интеллектуалов. В 1983 году Эдельман отказался участвовать в мероприятиях, организованных  Войцехом Ярузельским, по случаю 40-й годовщины начала восстания в Варшавском гетто. До 1989 года Эдельман участвовал в подпольном движении «Солидарность», председательствовал в Комитете по делам национальных меньшинств при гражданском комитете, также принимал участие в заседаниях Круглого стола. Марек Эдельман умер 2 октября 2009 года в Варшаве. Марек Эдельман своей жизнью засвидетельствовал, что есть ценности самые важные – помощь бедным и обиженным, он любил жизнь и проводил людей через смерть – так было в Варшавском гетто, так было после войны, когда он работал врачом, защищал слабых во времена ПНР, он всегда ставил высокую планку. Доктор Эдельман всегда делал то, что считал правильным, вспоминает Йоланта Яворек из Ягеллонского университета во время вручения Мареку Эдельману доктората Honoris Causa. Он также был удостоен нескольких наград, в том числе самой важной в Польше – ордена Белого Орла.

В архивных звукозаписях Польского Радио сохранились воспоминания о Мареке Эдельмане его друзей и близких ему людей. Это был человек правды и безграничной отваги, вспоминает Витольд Россет, бывший деятель партии «Союз свободы».

Витольд Россет: Он оставил после себя очень многое, не только свои принципы, но и маяк, указатель, как хорошо прожить жизнь; оставил также свидетельство истории. Он был свидетелем большой трагедии и большого героизма. Он для многих был большим авторитетом, но вместе с тем был очень теплым человеком. Если бы он услышал, как мы его вспоминаем сейчас, то сказал бы: тише, тише.

Друг Марека Эдельмана, бывший мэр Лодзи, города с которым он был связан, Марек Чекальский отметил, что Эдельман был неформальным послом этого города.

Марек Чекальский: Он был дипломатическим корпусом нашего города в одном лице. Именно здесь, когда я был мэром Лодзи, у него дома я встречался с послом Соединенных Штатов, послом Германии, председателем Бундестага. Здесь произошла невероятная вещь: президент Вацлав Гавел приехал к нему как частное лицо, чтобы встретиться с ним в его доме.

Бывший директор еврейского театра в Варшаве Шимон Шурмей подчеркивал большое участие Марека Эдельмана в борьбе за свободу.

Шимон Шурмей: Он был безоговорочным борцом, у него было огромное чувство борьбы, даже любой ценой. Это был человек больших моральных ценностей, большой человеческой ценности. Он боролся несмотря на цену этой борьбы за то, чтобы человеку обеспечить свободу.

Марека Эдельмана вспоминает Юлия Хартвиг, польская поэтесса, писательница и переводчик, лауреат многочисленных международных литературных премий и наград.

Юлия Хартвиг: Я должна сказать, что мое отношение к Мареку неизменно с первой минуты нашего знакомства – огромное уважение, восхищение, я на него смотрела как на избранника, исключительного человека. Я никогда не думала, что мне удастся с ним подружиться. А случилось так, что Марек охотно со мной разговаривал, когда я бывала в его доме. С каждым годом было сложнее, он не афишировал своей болезни, становился все более тихим, а потом пересел в инвалидное кресло. Но он всегда вел себя с достоинством, был уравновешенным. Неоднократно я была свидетелем того, как Марек довольно жестко отвечал людям, но его острые слова не звучали ad personam, а касались вопроса, который его волновал. Он ничего не пропускал из того, что ему не нравилось. Если услышал что-то, с чем не был согласен, сразу же высказывался по этому поводу. Нельзя сказать, что он не ошибался, и что всегда был прав, но все равно правота часто была на его стороне.

По словам Юлии Хартвиг, Марек Эдельман с большим уважением относился к людям, связанным с литературой.

У меня нет иллюзий на счет того, что Марек читал мои стихи, это был человек, который не читал стихов, но он всегда делал мне милые комплименты – видимо, когда что-то услышал по радио, он всегда меня пытался похвалить, говорил мне, что я слишком скромная. Я не такая уж скромная, но, по видимому, он хотел показать ценность моего творчества, его отношение ко мне было поучительным: всегда можно поддержать. укрепить силу духа человека.

Марека Эдельмана вспоминает Яцек Бохеньский, польский писатель и публицист.

Яцек Бохеньский: Марек всю жизнь боролся за жизнь, не за свою – борьба за свою жизнь для него была маловажной, а за жизнь других. Он говорил, что нет большей ценности, нет ничего лучше жизни. Жизнь и смерть. Он предостерегал нас от смерти, причиной которой мы сами являемся из-за нашей природы. Он обличал антисемитизм, считал, что это результат плохой природы человека, а не потому, что поляки являются антисемитами, например, нет, он говорил, что французы тоже антисемиты, потому что это свойственно плохой природе человека. Чему я научился у Марека? Относиться к вопросам какой-либо ненависти – этнической, религиозной, расовой, политической, националистической – как некому элементу плохой природы человека. Чтобы знать, что это каждому грозит, что это всегда может произойти, может вернуться, и чтобы видеть, что это универсальный вопрос, а не дело какого-то одного народа, одной религии, одной расы, одной человеческой группы.

На вопрос о том, что самое главное в жизни, Марек Эдельман отвечал: «В принципе, самое главное – это сама жизнь. А раз есть жизнь, значит, есть свобода. А потом отдаешь жизнь за свободу. И уже непонятно, что самое главное».

polskieradio.pl