Читальный зал

Кинорежиссер Кристоф Ружжиа стал первым участником бессрочной голодовки у посольства. RFI / Denis Strelkov

«Последняя битва Сенцова»: французские режиссеры объявили голодовку у российского посольства

Перед зданием российского посольства в элитном XVI округе Парижа стоит одинокая палатка. Из машин с дипломатическими номерами на нее почти не смотрят. Рядом с палаткой – Кристоф Ружжиа, известный арт-хаусный режиссер. Вместе с другими кинематографистами он объявил голодовку в поддержку Олега Сенцова, который голодает уже больше четырех месяцев. Каждый участник акции проводит 24 часа у представительства российской дипмиссии, голодает и ночует в палатке.

«Ночи тут очень короткие – постоянно будят полицейские, получилось заснуть только на 4 часа. Обстановка очень аскетичная – два матраса, две подушки, разряженный компьютер и вода», – так Кристоф Ружжиа описывает первую ночь, проведенную у российского посольства. Французское общество кинематографистов и интеллектуалов заявило, что держать поочередную голодовку будут до освобождения Олега Сенцова. Ее цель – напоминать, что если голодовка его сторонников  может продолжаться долго, то время украинского режиссера с каждым днем все ближе подходит к концу.

«Почему здесь? Нам нужно было выбрать здание, связанное с Россией. Таких в Париже официально четыре. Самое красивое – храм на набережной Бранли. Но мы не хотели связывать религию и политику. Есть резиденция посла – но там проводить акцию было бы бессмысленно. Есть и культурный центр России – но мы не хотим, чтобы все французские культурные центры потом стали целью вандалов, – рассказывает Кристоф Ружжиа, – и тогда посольство стало лучшим выбором.

Но мы не задавали себе слишком много вопросов – время Сенцова на исходе, действовать нужно быстро. В среду утром я попросил разрешение у мэрии – и в пятницу оно уже было у меня на руках. Но сейчас я думаю, что мы действительно в безлюдном месте – в центре XVI округа. Может быть, лучше было бы сделать это около мэрии… Тем более, что она нас действительно поддерживает».

Планы перенести акцию в центр города – к примеру, к мэрии IV округа, где уже висит портрет Олега Сенцова, – у организаторов есть. Но Кристоф Ружжиа признается: он не думал, что для освобождения режиссера придется зайти так далеко. Об этом деле он узнал еще в момент его заключения под стражу, в 2014 году. Ружжиа не сразу понял, почему Сенцов оказался в тюрьме – ведь в его творчестве, по мнению режиссера, нет ничего слишком провокационного.

«Я сказал себе – я не понимаю, – рассказал Кристоф Ружжиа, – Почему они это делают? Его фильмы говорят о молодежи на ее языке, но не призывают к революции. Да, они говорят о людях без будущего… Но причина его задержания была мне непонятна. И потом я погрузился в эту историю – в историю аннексированного Крыма…Но я не думал, что все зайдет так далеко. Это понимание пришло ко мне только 14 мая 2018 года, в день начала забастовки. До этого мы писали петиции, но это не сработало.

Мы решили написать главе ФИФА, потом Эмманюэлю Макрону…Немыслимо, чтобы Чемпионат мира проходил в России, когда диссиденты находятся в тюрьме. Это словно возвращение назад, в XX век, когда всем было все равно.

Потом мы решили: хорошо, чемпионат мира – это способ освободить Сенцова. Pussy Riot вышли перед Олимпиадой в Сочи, и тут будет то же самое. Потом до чемпионата ничего не произошло – мы решили, что, возможно, Путин подождет, пока он кончится, и все поменяется. Ведь невозможно, чтобы западные лидеры приехали в Россию и ничего не слышали о том, что происходит в действительности. И вот чемпионат мира кончился…

Я думаю, Сенцов понимал то же самое – сначала он думал, что-то произойдет до чемпионата мира, потом – увидел, что ничего не происходит. И тогда он решился пойти на голодовку во время Каннского кинофестиваля. Он подумал, что иначе бы он на 20 лет остался в российской тюрьме, никогда бы не увидел своих детей и свою страну».

На символическом посту перед российским посольством Кристофа Ружжиа в девять утра сменил режиссер, обладатель премии Cesar Эмманюэль Финкель. Для него Сенцов – прежде всего кинематографист и коллега, а не политический активист. И хотя в то, что 24-часовая голодовка поможет украинскому кинорежиссеру, он не верит, такой шаг кажется ему чуть ли не единственно возможным.

«Я в первый раз физически поддерживаю Олега Сенцова, – подчеркнул Эмманюэль Финкель, – и я сразу ответил на просьбу сделать это. Я не думал о том, что это, возможно, странно, что это бесполезно, что эта 24-часовая голодовка – лишь пантомима по сравнению с тем, что делает Олег Сенцов. Я считаю, что нет ничего более странного и невыносимого, чем молчание. И даже то, что мы сейчас говорим о Сенцове – это уже неплохо.

Я не думаю, что наша голодовка может как-то политически повлиять на ситуацию. Но между режиссерами существует солидарность. Я считаю, что если режиссера держат в тюрьме за то, что он снимает и говорит – это меня касается. Если Олег Сенцов узнает о нашей акции – я считаю, что не провел это время зря.»

Накануне ночью, по словам одного из режиссеров, сотрудники посольства вызвали специальный отряд полиции: якобы что у территории диппредставительства находится кто-то подозрительный. Однако кроме палатки стражи правопорядка никого не обнаружили.

Но для Кристофа Ружжиа такая реакция со стороны российского дипведомства ничего не значит. По его мнению, главными зрителями акции являются не дипломаты, а политики. И, в отличие от Эмманюэля Финкеля, он верит, что акции в поддержку Сенцова могут помочь украинскому режиссеру.

«Это последняя битва Сенцова, – заключил Кристоф Ружжиа, – Он уже 4 года бьется за свою судьбу и за жизни украинских политзаключенных. На сотый день голодовки я был уверен, что он будет продолжать держаться, что он не умрет, как советский заключенный Анатолий Марченко, который не выжил после четырехмесячной голодовки.

Я верю в Сенцова, он – боец. Он хочет выбраться оттуда, а не умереть там. И это наша задача – сделать так, чтобы Запад заставил Путина освободить его.

У нашей акции несколько целей – во-первых, показать Сенцову, что мы здесь, что каждый день кто-нибудь из нас будет голодать. Хотя, конечно, это лишь символическая голодовка.

Кроме того, это еще и способ сказать Макрону, Меркель, Туску, лидерам США, Великобритании, Австралии, всех демократических режимов: что вы творите? Что вы творите? Как вы можете позволить Путину или кому-либо другому аннексировать территорию другого государства и поменять гражданство людей, которые там живут? Олег Сенцов говорит – я не крестьянин, я не принадлежу земле. Вы можете поменять гражданство территории, но не мое гражданство.

Теперь единственное, что мы можем сделать – это давить на западных лидеров, чтобы они не принимали этого. И показать Сенцову – если он погибнет, то мы будем продолжать его битву».

Олег Сенцов написал в своем письме, что «не верит в счастливый конец всей это истории». Около российского посольства уверены – Сенцову еще можно помочь. Но для этих кинорежиссеров сценарий видится с каждым днем все более трагичным.

 Денис Стрелков
 

ru.rfi.fr