Читальный зал

Фото oldgoro.livejournal.com

Что празднуем, евреи?

Я написала эту статью давно, после принятия Парламентской ассамблеей Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) решения о том, что 23 августа – день подписания пакта Молотова-Риббентропа – будет отмечаться как Международный день памяти жертв нацизма и сталинизма. Это решение вызвало много разных откликов в мире. Естественна была отрицательная реакция официальных лиц в России, наследников советского режима. Удивляет, что кто-то солидарен с ними и у нас в Израиле. Тот, кто празднует с орденами и медалями «день победы».

Я хорошо запомнила 9 мая 1945 года. По репродуктору (называли его «черной тарелкой») сообщили о капитуляции Германии. Взрослые обнимались и плакали. Я радовалась – скоро вернется с войны мой папа.

Я помню, что вечером мама пошла посмотреть «салют победы», а вернувшись домой, с грустью сказала: «Одни радуются – их родные скоро вернутся домой, а другие плачут – их отцы, мужья, братья, дети погибли».

В моей памяти осталось не только 9 мая 1945 года, но и послевоенные годы. В 1948 году мы поселились в подмосковном поселке и иногда по воскресеньям ездили на поезде в Москву. По вагонам ходили инвалиды в ободранной военной одежде – слепые, безрукие, с деревяшкой вместо ноги. У стен Курского вокзала сидели безногие инвалиды, стояли слепые солдаты с протянутой рукой. Я спрашивала отца: «Почему им не помогают, они же воевали?» Отец только пожимал плечами. Вдруг в один день инвалиды исчезли, и много позже я узнала, что Соловки – это остров, где всех инвалидов постепенно закопали в землю.

Вспоминается мне какой-то праздник в 1956 году, когда папа пригласил к нам в гости своего нового сотрудника, Ариста Галустовича Хачатуряна. Его имя осталось в моей памяти, потому что я узнала от него поразивший меня факт. Он рассказал, как был ранен и попал в плен. Лагерь военнопленных, где он находился, освободила Красная армия. Всех таких, как Хачатурян, допрашивали люди НКВД, а потом отправили в лагерь в Сибирь, где морально ему было гораздо тяжелее, чем в немецком плену. Таких, как он, были сотни тысяч.

В 60-е годы я узнала от нашего родственника (Лёвы Лурье), как он бежал из плена и воевал в еврейском партизанском отряде. От него первого я узнала, что были такие отряды, где евреев, бежавших от немцев, расстреливали точно так же, как это делали нацисты.

На сайте «Еврейское слово» из статьи Евгения Берковича «Жертва двух диктатур» я узнала о судьбе математика Фрица Нетера, который оказался между двух злодейских режимов. Из Германии он убежал в СССР, но не избежал судьбы евреев, уничтоженных нацистами. С ним расправились советские власти, обвинив в шпионаже в пользу Германии. В конце лета 1941 года, когда на территории СССР шли кровопролитные бои, Нетер был среди заключенных в Орловском централе. 8 сентября 1941 года Сталин подписал им смертный приговор. 157 человек без суда были немедленно расстреляны, в том числе и Фриц Нетер. А сколько было таких, погибших во время войны от рук советской власти на территории СССР? А сколько было репрессированных после окончания войны? Вряд ли мы уже узнаем, так как власти сегодняшней России, правопреемницы СССР, продолжают кампанию прославления своей победы над Германией, и публикации фактов злодейства советской власти во время и после войны им не нужны.

Нашим ветеранам и политикам не следовало бы забывать все эти факты так же, как уничтожение той властью через 4 года после окончания войны еврейской интеллигенции и Еврейского антифашистского комитета, «дело врачей» 1953 года и подготовку к депортации евреев в сибирские бараки (окончательное решение «еврейского вопроса»).

Хочу напомнить, что в СССР 9 мая стало всенародным праздником только в 1960 году, когда тогдашний «вождь» Хрущев решил войти в историю «Великой Отечественной войны» как выдающийся военачальник. Я помню, что в тот выходной день встретилась в центре Москвы с одним своим знакомым. По улицам дефилировали ветераны, украшенные орденами и медалями, гремела музыка, а мой знакомый сказал: «Мой отец погиб в Берлине 9 мая 1945 года. Я как-то не могу в этот день что-то праздновать».

Помню 9 мая 1965 года, 20-летие «великой победы». Мой отец пригласил к нам своих однополчан - в основном, женщин, поскольку отец был офицером отдельного полка связи. Первый тост был в память о погибших подругах и товарищах. Женщины, вспоминая их, плакали. Праздника не было.

А в очередной день 9 мая я, придя с прогулки, спросила отца, почему он сидит дома, ведь на улицах полно ветеранов, музыка и веселье. «Что праздновать? – спросил отец. - Разве я могу забыть своих погибших братьев, своего убитого отца? И я даже не знаю, куда придти сказать «Кадиш». Да и что праздновать? Что один злодей победил другого, и еще вопрос: кто из них был большим?».

Я думаю, что мой отец был прав. Нам нечего праздновать. Мало что изменилось за последние 70 лет в нашей действительности. Просто формы юдофобских режимов и их риторика стали несколько другими, но цели остались те же. Достаточно послушать лидеров исламских стран, открыто заявляющих о своей цели – уничтожении Израиля. Достаточно послушать лидеров европейских стран, президента США, одержимых идеей быстрого решения «еврейского вопроса» под новым названием – «решение палестино-израильского конфликта».

9 мая сделали в Израиле праздником те, кто в надежде на голоса советских ветеранов называли себя инициаторами «закона о праздновании 9 мая» – политиканы из разных партий и всяческие «организаторы», которые получили для этого средства из казны. К сожалению, люди, воевавшие в составе Красной армии и прибывшие в Израиль в 90-е годы, не поняли, что и здесь, как и в СССР, их использовали в политических и корыстных целях.

Пройдет еще пару лет и некого будет вывести на парад. Что же празднуем, евреи, 9 мая?

Бэлла Гулько

Апрель 2016

newswe.com