Евреи начали осваивать Южную Азию с незапамятных времен. О том, как они оказались в Индии, чем там занимались, почему ушли и что оставили на память.
1. Евреев в Индии неожиданно больше, чем приходит в голову обычному неподготовленному человеку, и первые из них появились там очень давно – то ли после разрушения Первого Храма в VI веке до нашей эры, то ли после разрушения Второго, в I веке до нашей эры. Самые древние индийские евреи – малабарские, кочинские или керальские, те, что поселились в южной части страны, а спорят с ними за этот статус евреи маратхи, или бней-Исраэль («дети Израиля»), живущие чуть севернее Кералы, в районе Бомбея. После этого переселения последовало долгое затишье, и следующую волну евреев принесло в Индию только в конце XVIII – начале XIX века. Это так называемые «багдадские» евреи, прибывшие сначала из Басры, а потом из других арабоязычных городов и стран. Особенно много их было из Багдада, отсюда и название. В 1930-х по понятным причинам в Индии оказались евреи европейские – но большинство из них пробыло в стране недолго и после Второй мировой войны ее покинуло.

2. Очень интересная история у бней-Менаше, племен из малоизвестных и труднодоступных северо-восточных районов страны. Племена эти тибето-бирманского происхождения, в XIX веке они были баптизированы (особенно постарались протестанты), а в 1950-х внезапно объявили себя одним из потерянных колен Израилевых и стали стремительно возвращаться в лоно иудаизма – и на Землю Обетованную. Их алия заняла 50 лет – только в 2005 году главный раввин Израиля признал бней-Менаше евреями (но все равно велел им всем непременно пройти гиюр). Первая партия бней-Менаше благополучно уехала в Израиль, но потом вмешалось индийское правительство, отправило ноту протеста, возражая против их обращения в иудаизм и вывоза из страны. Так что в Индии до сих пор есть группа бней-Менаше, ожидающая отъезда в Израиль.

3. У бней-Менаше были последователи – в 1980-х потерянным коленом объявили себя 350 человек, жители одной и той же деревни в южноиндийском штате Андхра-Прадеш. Эти люди назвали себя бней-Эфраим, имея в виду, что колено они Эфраимово. Они построили себе синагогу и постепенно встраиваются в русло раввинического иудаизма. Пока что официально евреями их не признали (вспомним, что бней-Менаше на это потребовалось 50 лет), и вполне возможно, что религиозную конверсию они используют как способ изменить свой социальный статус и политическое положение. Зато их дети рождены и воспитываются в традиции, с этим не поспоришь: может быть, в Израиль впустят следующее поколение бней-Эфраим, оставив нынешнее «бродить по пустыне».

4. Кочинские евреи, процветающая община, владеющая рапсовыми полями и перечными плантациями, построившая свою первую синагогу в X или XI веке, – после образования государства Израиль, в 1950-х годах, снялась с места целиком и целиком же и уехала. Остались только пустые улицы бывших еврейских кварталов, действующая синагога XVI века и кладбища. Община эта когда-то постепенно сложилась из нескольких групп евреев, которые сначала говорили на своих языках, но постепенно перешли на древнетамильский, а потом – на малаялам. Выделяли три группы евреев – сефарды, которые прибыли в эти места позже всех, мицвахи (черные евреи) и рабы, евреи низшего уровня, произошедшие от браков с местными. Кстати, в керальских общинах, где говорили на малаялам, традиционно большую роль играли женщины. Постепенно это привело к тому, что девочки из еврейских семей с конца XVIII века учились в школах при синагогах и оказались хранительницами не только домашних, но и религиозных традиций – они учили иврит, читали Тору и не хуже мальчиков владели необходимым материалом. Одна из представительниц кочинской общины много позже, уже в Израиле, напела фольклористам 150 песен на малаялам – хронику кочинских евреев, которые в песнях отражали всю жизнь общины вплоть до деталей процесса строительства синагог.

5. Бней-Исраэль, в отличие от кочинских евреев, свое еврейское самосознание потеряли, сохранив, однако, часть традиций. Они жили в деревнях в ста километрах к югу от Бомбея, занимались сельским хозяйством и отжимом масла, и называли их «тели», маслобойщики, добавляя – «шанвар-тели», то есть «субботние маслобойщики». По субботам они не работали. Известно письмо середины XVIII века, написанное датским миссионером: на побережье Аравийского моря, писал он, я встретил людей, которые не работают по субботам, начинают свои молитвы со слова «Шма» и имеют особые диетические привычки. Когда слухи об этом дошли до кочинских евреев, один из них, из семьи священнослужителей, отправился проверить, что да как. По легенде, он принес одной из хозяек разные сорта рыбы с базара, и та безошибочно отобрала рыбу, которую евреям есть дозволяется, отложив ту, которую есть запрещено. С того времени началось обучение шанвари-тели раввиническому иудаизму.

6. Больше всех для бней-Исраэль сделал (неожиданно) миссионер Джон Уилсон, представитель Шотландской церкви. Этот талантливый человек за несколько месяцев так преуспел в языке маратхи, что выпустил грамматику иврита на этом языке, а затем – и Ветхий Завет, и еврейские песнопения в переводе на маратхти. Он помогал открывать школы (даже Бомбейский университет – и тот возник на основе колледжа Уилсона). Бней-Исраэль, постепенно получая образование, стали перебираться из деревень в Бомбей, поступать учиться. Из них вышло множество преподавателей, счетоводов, врачей, творческих людей и почему-то биологов.

7. По сохранившейся у бней-Исраэль легенде, их предки потерпели кораблекрушение у берегов Индии, и выжить смогли лишь шесть или семь пар, которые стали родоначальниками племени. Место это называется Навгав, сейчас там находится самое древнее кладбище бней-Исраэль, хотя и почти уже заброшенное. До возвращения в русло иудаизма они жили обособленно, что в Индии не представляет никакого труда из-за кастовой системы. «Субботние маслобойщики» представляли собой отдельную касту, довольно низкую по статусу. Их жизнь и мировоззрение подверглись воздействию, с одной стороны, индуизма, а с другой – ислама. Так, их храмы назывались маждид, священнослужители – кази, молебны – намаз. Очень большим влиянием среди бней-Исраэль пользовался пророк Элияху (Илия). Известно, что иудаизм запрещает изображение почитаемых образов, но к бней-Исраэль это по понятным причинам не относилось, так что в каждом доме до недавних времен висела картинка, где Элияху изображался почтенным, но бодрым старцем с бородой. Еще бы – ведь по одному из вариантов легенды о спасении народа, во время того знаменательного кораблекрушения на самом деле погибли все, просто шесть (или семь) пар оживил Элияху. Ту же легенду, что интересно, рассказывают брахманы читпавна, только для них это якобы сделал один из индийских богов, аватар Вишну.

8. Кхандала, или камень Илии-пророка, – особое место почитания и паломничества для бней-Исраэль. Считается следом от колесницы Элияху и копыт его коней. Вознесение Элияху, по легенде, началось где-то в районе Хайфы, но в Индии его колесница ненадолго опустилась на землю, и потому от нее остался след. Как считается у бней-Исраэль, однажды в тех местах разразилась сильнейшая, безумная гроза, и в ливне кто-то из членов общины разглядел колесницу, которая неслась по небу. После грозы бней-Исраэль отправились осматривать поля; тогда-то они и наткнулись на следы колесницы и копыт. К этому месту бней-Исраэль подносили сладости, а потом съедали их сами – это пришло из индуизма, называется «прасат» и представляет собой подношение божественного дара, которое возвращается обратно тем, кто его подносит.

9. Самый знаменитый из волны багдадских евреев – Давид Сассун, основатель семьи "Ротшильдов востока" (один из его потомков потом действительно породнился с Ротшильдами). Он был арабоязычный сефард, а предки его – родом из Толедо. Сассун был очень успешным человеком; разбогател на торговле опиумом и тканями. На фабриках Сассуна и в его предприятиях по экспорту и импорту работало множество евреев – и багдадских, и бней-Исраэль. Кстати, знаменитый парикмахер Видал Сассун к семье Сассунов никакого отношения не имеет.

10. Когда багдадские евреи только прибыли в Индию, там уже были синагоги бней-Исраэль, и поначалу их отношения складывались неплохо. Однако постепенно багдадские евреи поняли, что им куда выгоднее считаться «белыми», а не «смуглыми», ассоциироваться с англичанами, а не с туземцами. Так что вновь прибывшие стали отмежевываться от бней-Исраэль, пользуясь разными предлогами. В первую очередь, разумеется, они подвергли сомнению статус бней-Исраэль как хранителей традиции, поскольку те слишком долго были оторваны от иудаизма. В качестве вопиющего примера багдадцы приводили привычку бней-Исраэль мыться, поливая себя водой, как все индусы, – тогда как багдадцы, как все евреи, принимают ритуальные ванны. В конце концов, наступил момент, когда багдадские евреи показательно перестали пользоваться общим кладбищем – отгородили себе стеной кусок, а затем и вовсе завели отдельное место упокоения. Несмотря на это размежевание, багдадские евреи давали бней-Исраэль работу на своих фабриках, и тем самым заметно поспособствовали их репатриации. Дело в том, что багдадцы покинули Индию в 1947 году, после ее освобождения от колониализма– их жизнь была связана с британцами и от независимой Индии они не ждали ничего хорошего. Но, уходя, они закрыли свои фабрики, – и бней-Исраэль остались без работы. Они были гораздо больше включены в индийские реалии и индийскую жизнь, однако их алия оказалась экономически неизбежна.

11. Первой «Мисс Индия» стала багдадская еврейка Эстер Абрахам, а через двадцать лет на том же конкурсе красоты победила ее дочь. Вообще за все время существования конкурса «Мисс Индия» его лауреатками четырежды становились еврейки: дважды, как мы видим, багдадские, и дважды – бней-Исраэль.

12. Европейские евреи, попадавшие в Индию в 1930-х, в большинстве своем там не задержались, но принесли стране массу любопытных историй и кое-какую пользу. Так, раджа княжества Аундх проповедовал гандийские принципы, хотел передать бразды правления народу, и конституцию ему составлял еврей Морис Фридман – этот, кстати, принял индуизм и остался в стране до самой смерти. Довольно знаменитый индийский поэт Ниссим Эзекиль не уехал в алию, как и многие творческие люди, черпавшие вдохновение в индийском колорите, а художница Сиона Бенджамин уехала, пишет вот такие картины и говорит, что излюбленный ее синий – это цвет моря, цвет воды и цвет непонимания: кому я принадлежу? Какому народу, какой стране? Где я?