Дипломатические отношения Польши и России – штука удивительная и неповторимая. Они существуют в одном единственном формате – вокруг юбилеев разных событий из времен Второй мировой войны. Вроде бы Россия воевала тогда с Германией, ее главными союзниками были США и Британия, а советские войска успели побывать в десятке самых разных стран от Китая до Финляндии, но только в отношениях с Польшей Вторая мировая война превратилась в какую-то странную смесь одержимости и обязаловки, от которой не удается избавиться до сих пор.
Кажется, лидеры двух стран с удовольствием вообще никогда бы друг друга видели, но им на голову свалились эти чертовы исторические юбилеи. И вот, каждый раз вокруг них начинаются сложнейшие дипломатические маневры: кого позовут и кого пошлют торжественно посидеть на трибуне во время очередной памятной церемонии. Что с 9 мая? А с годовщиной Катыни? А на Вестерплатте? Аушвиц, пакт Молотова-Риббентропа, Варшавское восстание, освобождение Кракова – важнейших событий столько, что и не сосчитаешь, и у каждого из них юбилей как минимум раз в пять лет.
Кого пригласить и кого послать так, чтобы, с одной стороны, проявить достаточное уважение к исторической памяти, а с другой – не слишком баловать принимающую сторону, всегда было сложнейшим вопросом и для русских, и для поляков. А после начала украинского кризиса он вообще стал почти неразрешим. Поэтому еще с весны прошлого года дипломаты обеих стран с ужасом смотрели как на них неумолимо надвигается 70-я годовщина освобождения Аушвица.

Утраченная ясность
Раньше Аушвиц считался довольно простой датой с точки зрения организации юбилейных торжеств. Он не шел ни в какое сравнение, например, с 9 мая, когда польская сторона вечно терялась: ехать президенту или не ехать – с одной стороны, вроде бы действительно победа и польская тоже, а с другой – какая же это победа, когда после нее опять иностранное господство. Или Катынь – пускать польское начальство в Смоленскую область? И если да, то кому их там встречать – так, чтобы получилось не слишком покаянно? Вестерплатте с его неизбежными ассоциациями с Молотовым и Риббентропом – тоже юбилей не из приятных.
На таком проблемном фоне Аушвиц выглядел образцом ясности и однозначности, и никаких интриг вокруг его юбилеев никогда не было. Событие не предполагало разных толкований. Уж кого-кого, а узников Аушвица действительно освободили, и сделали это действительно русские. Поэтому поляки всегда высылали в Москву приглашения на самом высоком, президентском уровне. Даже когда президентом Польши был Лех Качиньский, для которого борьба с Россией была основой основ внешней политики, он все равно приглашал тогда еще Медведева на юбилей освобождения Аушвица. Потому что как же иначе?
Россия на эти приглашения в Аушвиц реагировала без особого энтузиазма: мы в вашей Польше столько всего освободили, что везде не наездишься. Даже на 65-ю годовщину освобождения Аушвица в 2010 году Медведев, несмотря на приглашение, не поехал. Вместо него российскую делегацию возглавлял министр образования Фурсенко – чтобы русофоб Качиньский знал свой уровень.
Хотя в тот же самый период 2009–2010 годов Путин очень охотно ездил на гораздо более неоднозначные для России юбилеи на Вестерплатте или в Катыни. И дело было не только в том, что Медведева приглашал нелюбимый Качиньский, а Путина – Туск, с которым Москва тогда дружила. И Вестерплатте, и Катынь открывали Путину возможности для новых и нестандартных шагов, там можно было сделать что-нибудь яркое и неожиданное, всех поразить, чего-то добиться. А Аушвиц – там все однозначно, просто формальная торжественная говорильня. Поэтому последний раз Путин принимал польское приглашение съездить туда аж в 2005 году, еще при президенте-социалисте Квасьневском, который был настроен к России довольно дружественно.

Только если очень хочется
Но со времен тех высокомерных отказов международное положение России сильно поменялось. Присоединению Крыма скоро исполнится год, а число поездок Путина в Европу за это время можно пересчитать на пальцах одной руки, причем один из них придется на Сербию. Тут уже бог с ними, с переговорами – дорога любая возможность просто показаться в обществе мирового начальства, чтобы не чувствовать себя совсем Лукашенко. 70-летие освобождения Аушвица вроде бы такую возможность гарантировало надежнее некуда – невозможно отмечать освобождение без того, кто освобождал. Но поляки много месяцев маневрировали так, чтобы Путин к ним все-таки не приехал, и добились своего.
Юбилеи – вещь предсказуемая, их нетрудно предвидеть заранее. Поэтому впервые о трудностях, связанных с приездом Путина в Аушвиц, поляки заговорили еще в начале мая прошлого года. Тогдашний премьер Польши Дональд Туск высказался на эту тему без особой вежливости: русских мы, конечно, пригласим, а лично Путина – смотря как себя вести будет («зависит от дальнейшего развития украинского конфликта»). Такие предварительные условия для приглашения уже вполне тянули на то, чтобы Путин от поездки отказался, – очень нужны ему польские награды за хорошее поведение.
После «Боинга» ситуация стала еще сложнее. Поляки поняли, что пускать Путина нельзя ни в коем случае. Поэтому всего через несколько дней после трагедии с самолетом руководство музея Аушвица, формально отвечающее за организацию торжеств, объявило, что юбилей теперь будет проходить в новом формате: никаких выступлений политиков, как это было раньше, в центре внимания будут выжившие заключенные, а мировые лидеры пусть посидят молчаливым фоном, публично высказаться им не дадут, чтобы не политизировать мероприятие.
Последним, гарантирующим отказ ударом поляков стал формат приглашений на юбилей. Впервые польский МИД решил, что раз формальным организатором торжеств в Аушвице выступает комитет из музейных работников, историков и общественных деятелей, то пусть они и приглашают высоких гостей. А дипломаты вместо привычных официальных и конкретных приглашений лидерам государств приложили к письмам организаторов только «вербальные ноты» – никем не подписанные общие слова, мол, приезжайте, если хотите.
Дальше лидеры европейских государств не сломались и обратились в польский МИД за уточнениями: вы действительно приглашаете наших лидеров? И поляки ответили, что да, действительно. А российское руководство решило, что это не уровень освободителей – реагировать на туманные вербальные ноты, и за разъяснениями в польский МИД обращаться не стало. Просто решили, что Путин без специального приглашения не поедет, представлять Россию будет посол в Польше.

Альтернативный Аушвиц
Правда, несмотря на грубости поляков, у Путина по-прежнему остается возможность воспользоваться 70-летием освобождения Аушвица для поездки в Европу и общения хоть с какими-то европейскими лидерами. В этом году Чехия решила провести собственные, альтернативные польским торжества в честь юбилея освобождения Аушвица. Вообще, Аушвиц находится в Польше, но там содержались узники в том числе из чешского концлагеря Терезиенштадт, поэтому чехи решили, что тоже имеют некоторое право на свой кусочек юбилея.
Откуда взялась эта странная чешская инициатива, определить невозможно. Анонимные источники из польского и чешского МИДа дают противоречивые показания. Версии варьируются от того, что поляки сами попросили чехов взять на себя политическую часть встречи, а полякам оставить только историческую, до того, что беспринципное чешского руководство продалось Путину и затеяло собственные торжества, чтобы российский президент без излишних унижений мог туда приехать и хоть с кем-то встретиться.
В любом случае, на чешское освобождение Аушвица, которое будет проходить одновременно с польским, Путина пригласили официально и на самом высоком уровне – это сделал президент Чехии Милош Земан. Проблемы возникли с остальными участниками. Чехи честно разослали приглашения по тем же 47 странам, что и поляки, но большинство глав государств предпочли поляков. Обама вообще не поедет ни в Польшу, ни в Чехию. В Польшу поедут лидеры Франции, Германии, Нидерландов, Австрии, Бельгии, Хорватии, Мальты, Люксембурга и Словении. Даже премьер Чехии поедет в Польшу.
В Чехию пока согласился приехать только президент Болгарии, плюс принимать гостей останется чешский президент Земан. Около двадцати спикеров разных европейских парламентов, которые тоже поедут в Чехию, мало меняют ситуацию. Пока Путин не дал окончательного ответа на чешское приглашение, но, видимо, от поездки в Прагу ему тоже придется отказаться. Слишком странной получится картина: все европейские лидеры, пускай без речей, но соберутся в Аушвице, а Путин будет торчать в Чехии в компании чешского и болгарского президентов.
Но самое обидное в этой истории даже не то, что у российского президента теперь не получается выехать в Европу даже по такому, казалось бы, стопроцентному поводу, как освобождение Аушвица советскими войсками. Еще неприятнее, что новость об отказе Путина приехать прошла в Польше почти незамеченной.
Медийная ситуация вокруг визита Путина в Польшу на этот раз повернулась на 180 градусов. Еще лет пять назад поляки обсуждали бы визит российского лидера на протяжении нескольких недель, это была бы главная новость, все СМИ разбирали бы ситуацию в мельчайших подробностях, – ведь это же не какая-нибудь Меркель, это сам Путин к ним приезжает. А в России эта новость, наоборот, прошла бы где-нибудь фоном, очередная рабочая поездка, ничего особенного.
Сегодня же ситуация вывернулась ровно наоборот. В России СМИ уже неделю обсуждают юбилей Аушвица, отказ Путина, неблагодарность поляков, разбирают причины, последствия. А в Польше это так – мелкая новость из международной жизни. Ну да, отказался, не приедет. У нас тут курс франка, реформа угольной отрасли, прочие европейские дела, вообще не до Путина сейчас. Лукашенко с Ким Чен Ыном тоже не будет, что же теперь, переживать из-за этого?
Максим Саморуков