Есть люди, отношение к которым не может быть коллективным, но только индивидуальным. Только личным и очень разнообразным. Даже если масштаб их личности таков, что они наверняка будут в учебниках истории не только своей страны, но и в разделах целой эпохи в мировой истории. Все равно к ним нельзя обращаться от обобщенной группы. Только от себя. Именно поэтому не будет слов – «мы», «сайт» – будет местоимение первого лица единственного числа.
Я хочу проститься с великим человеком, посвятившему свою жизнь мне, сотням тысяч и миллионам, таких как я. Может быть, это был единственный человек, чьему нравственному чувству и политической оценке я сначала доверял, а потом проверял. Если этот человек говорил – «это хорошо», а мне казалось, что нет, то я начинал искать, где ошибаюсь я. Хотя, конечно, соглашался не всегда и не по всем вопросам, но всегда было ощущение, что наверно это я чего-то не знаю или не пониманию, ибо ее ориентир, ее моральный компас всегда были безупречны.
Валерия Новодворская, как капитан Гаттерас, всегда была ориентирована в одном направлении – ее курс был на благословенный Запад. И если трудно быть «послом рок-н-ролла в неритмичной стране», то во сколько же раз труднее, страшнее и безнадежнее быть «рыцарем Запада» в стране исконно-посконной азиатчины, грязи, лжи, до сих пор лелеющей рабско-крепостное и рабовладельчески-крепостническое сознание, как духовную скрепу и ценность...
У нее была самая недопустимое качество для политика – честность, она не понимала, что это значит «сейчас так надо» или «сейчас так не надо». Если лицемер, подонок и мерзавец – то нельзя с ним иметь дела, выходить на площадь и стоять рядом. Для нее средства не только не оправдываются целью, но и не ведут к ней, ибо цель ее была не прагматическая. Она хотела подарить своей стране единственно нормальную форму жизни – капитализм с западными либеральными ценностями. Не потому что так жителям будет сытнее, богаче, лучше, выгоднее или комфортнее. А потому что это единственно достойная порядочного человека форма общественного устройства. Она понимала, что проблема не столько в Фамусовых и Скалозубах, проблема в Молчалиных. Как она ненавидела в людях эту готовность удовольствоваться «свободой второй свежести», «суверенной демократией», «нашими не столь уж кровавыми драконами».
Валерия Новодворская не желала признавать «искусства возможного», не желала смириться с «предлагаемыми обстоятельствами». Она была самым обычным Ланцелотом, тем самым из пьесы Шварца. Перечитайте ее еще раз в ее память!
Она была бескомпромиссной к нашим – точнее, к моим, я же обещал говорить от себя – слабостям, к конформизму, потому что свобода, как и свежесть – бывает только одна «первая, она же последняя», а степеней загрязненности, тухлости или рабства может быть много. Да, трудно выйти из рабства стразу и навсегда. Евреи, как никто другой, хорошо знают об этом – вроде бы уже Египет остался далеко позади, а все еще вспоминаем котлы с мясом, колбасу по два двадцать, газировку за три копейки и розовое крепкое за рубль тридцать семь. Зачем ты вывел нас от сытой и спокойной жизни – это очень важно, что спокойной, рабство и крепостничество всегда вещь очень спокойная и надежная – зачем ты заставляешь нас идти в тревогу и неизвестность? А свобода – это всегда дискомфорт, всегда неизвестность, всегда тревога.
Когда есть такой человек – это неудобно, он не будет молчать, он скажет, и будет стыдно – не драконам и бургомистрам, не жабам на трубе, не жуликам и ворам, им никогда не стыдно – а тебе самому, вот она может, не стесняясь, не приспосабливаясь, а ты нет… А с другой стороны – это удобно, ведь она скажет, скажет правду про все, про Грузию, про оккупацию Самачабло, про Крым, про кремлевских и наших подонков – обязательно скажет, а ты репостнешь, лайкнешь, и тебе не надо будет самому драться с драконами. Она не смолчит – и это шанс смолчать самому.
Теперь все будет по-другому – она ушла. Великий Рыцарь, русский Ланцелот, великий человек. Теперь нам самим. Сможем ли?
Или опять тоскливо завоем, про «плетью обуха», про «времена такие», про «надо осторожнее», «что бы хуже не было». Есть ли надежда? Практически нет, но ее и никогда не было. Но это не повод отчаиваться – разве мало нам примеров, в книгах, в истории… Мордор против Заокраинного Запада, разве мы не слышали об этом, не читали? Великий Западный рыцарь пал, сражаясь за свободу тех, кто не всегда (а точнее почти никогда) не хотел этой свободы. Это трагедия – и в обычном смысле и в эпическом.
Сможем ли мы без тебя, Валерия Ильинична? Выстоим ли? Но пока – мы просто склоняем головы и скорбим о тебе. Ты очень многое сделала для успеха нашего безнадежного дела, спасибо, что ты была в нашей жизни.
Благословен Судья праведный!
Олег Ростовцев,
Главный редактор www.djc.com.ua