Разразившийся российско-украинский конфликт вызывает особый интерес, это самая популярная тема разговоров и дискуссий в соцсетях. Однако официальный Израиль упорно отмалчивается по поводу происходящего на Украине и в Крыму – не буди лиха.
Когда журналисты вытягивают из действующих политиков, прежде всего русскоязычных, какие-либо оценки ситуации, те проявляют чудеса осторожности и такта.
– Наш единственно правильный вывод – не вмешиваться, куда не надо, – сказал в интервью 9-му израильскому телеканалу министр иностранных дел Авигдор Либерман, вернувшись из Рима, где он встречался с Джоном Керри и Сергеем Лавровым как раз во время обострения конфронтации в Крыму. – У нас очень хорошие, очень доверительные отношения и с американцами, и с россиянами. Мы поддерживаем хорошие контакты с Украиной. Ни украинское руководство, ни российское, ни американское не просили нас о посредничестве, так что и нам нечего лезть в эту кашу поперед батьки – они говорят друг с другом без переводчиков и разберутся сами. У нас достаточно своих проблем.
Интервью – не исповедь, искренность в нем не обязательна, но нет никаких оснований сомневаться, что Израиль хотел бы оказаться как можно дальше от российско-украинского и российско-американо-европейского противостояния. Не факт, что ему это удастся в полной мере, никого не разочаровав.

Дыра в заборе

Если санкции США и ЕС дойдут до уровня эмбарго на поставку в Россию высоких технологий, как это было в начале 1980-х в отношении Советского Союза после вторжения в Афганистан, как поведет себя Израиль?
Тогда, в разгар холодной войны, такой вопрос по поводу еврейского государства не только не стоял, но и не мог возникнуть. Мало того, что Москва и Иерусалим считались злейшими врагами, дипломатические отношения были разорваны по инициативе СССР после Шестидневной войны 1967 года, а торговых не существовало. Израиль в то время не принадлежал к числу лидеров в производстве высоких технологий, в частности компьютерных, так что ничего у него такого не было, в чем Советский Союз, и прежде всего его оборонка, нуждался, лишенный западных поставок.
Сегодня ситуация диаметрально противоположная.
Несмотря на очевидные геополитические разногласия, отношения между российским и израильским руководством уважительные, если не сказать теплые. На правительственном уровне израильтяне, часто несдержанные на язык, даже на уровне риторики не позволяют себе какого-либо осуждения позиции и действий России, хотя поводы возникают. Из общения с дипломатами и политиками, непосредственно причастными к контактам с Москвой, у меня создалось впечатление, что за закрытыми дверьми израильские и российские лидеры демонстрируют друг другу гораздо большее взаимопонимание, чем это принято проявлять публично.
Это что касается отношений. А что касается возможностей, то и здесь изменения кардинальные.
Львиную долю израильского экспорта сегодня занимает продукция высоких технологий и они сами. «Мозги» большинства компьютеров в мире, включая мобильные телефоны, – израильские разработки. Израильтяне занимают ведущие позиции в компьютерной безопасности, медицинской технике, Израиль – пионер и мировой лидер производства беспилотников. Меньше известно о других израильских ноу-хау в области обороны и вооружений. В частности, покупая за бешеные деньги американские истребители, израильтяне приобретают фактически только корпус и двигатель, вся начинка – Made in Israel. Но то, что нам знать дано, это даже не верхушка айсберга, а снежинки на нем.
Словом, многое из того, чего Россия может теоретически лишиться в результате эмбарго, которое может случиться в рамках гипотетических санкций, у Израиля практически есть или может быть.
В то же время он не американский штат (хотя многие так шутят) и даже не член Евросоюза. Так что не обязан присоединяться к санкциям, которые США и ЕС в состоянии ввести. То есть именно Израиль может стать той брешью, через которую смогут поступать в Россию высокие технологии в случае объявления эмбарго. Единственной дыркой в заборе.
Станет ли?

Съесть не даст

Я попытался выяснить это у израильского правительственного чиновника очень высокого ранга, который согласился со мной говорить только на условиях анонимности – слишком болезненная тема.
Суть в следующем.
Израиль будет до последней возможности стремиться стоять в стороне от разборок Запада с Россией и России с Украиной. Но возможности устоять там у него весьма ограничены.
По мнению моего собеседника, если американцы потребуют, Израиль не сможет игнорировать даже те уже объявленные санкции, которые вызвали в израильских СМИ насмешки: запрет на въезд в США нескольким российским чиновникам и политикам. Фигурантов списка не станут пускать тогда и в Израиль, несмотря на безвизовый режим.
Когда, и если, придет черед более суровых санкций – вроде эмбарго на поставки высокотехнологичного оборудования и сотрудничество в оборонной сфере, – вопрос будет поставлен еще более серьезно. Здесь у американцев есть и вполне законные основания для вмешательства – не только силовое давление старшего брата.
Даже мне известно, что у израильтян в этом смысле есть большой и суровый отрицательный опыт. В 2000 году вспыхнул скандал по поводу поставок оборудования израильской компанией радарной системы раннего оповещения «Фалькон» на базе самолета Ил-62 российского производства для нужд китайской армии. Вопрос решался на уровне тогдашних президента США Билла Клинтона и премьер-министра Израиля Эхуда Барака. Американцы заставили израильтян разорвать 300-миллионный контракт, что привело к выплате огромной неустойки и испорченным отношениям с Китаем на долгие годы. Пришлось пойти на эту жертву скрепя сердце: китайский оборонный рынок несказанно лакомый кусок, израильские оборонщики зарятся на него постоянно.
После скандала с «Фальконом» в Минобороны создали специальное управление по надзору за военным оборудованием. Но соблазн слишком велик. Через три года американцы изобличили своих ближневосточных партнеров в поставке через третьи страны в тот же Китай военной электроники. А продажа китайцам партии беспилотников «Харпи» стоила начальнику того самого управления по надзору Меиру Шалиту отставки, а израильской армии – задержки поставок новейшего истребителя F-35, электронную начинку к которому израильтяне намеревались делать сами, но вышли из доверия, и их в наказание продержали в карантине несколько лет.
Свое право вмешиваться в коммерческие сделки израильской оборонки с зарубежными партнерами американцы обосновывают одним веским фактором: во всей израильской продукции высокой технологии, тем более в оборонной сфере, есть американское участие. Либо комплектующими, либо совместными разработками, либо финансированием чисто израильских проектов.
Что относится непосредственно к нашей теме: практически во всей израильской продукции высоких технологий – от знаменитых израильских беспилотников, материнских плат лэптопов до офисных камер слежения и банковских программ защиты счетов, электронных каталогов библиотек, автомобильных навигаторов, медицинских томографов и лекарств – можно отыскать американский след.
А значит, считает мой компетентный собеседник, у США всегда будут основания потребовать соблюдения своего эмбарго от израильтян. Это даже если не принимать в расчет чисто политических рычагов давления. Которые тоже не стоит сбрасывать со счетов. Так что Израиль никак не сможет стать дырой в заборе западных санкций, как бы это ему ни было выгодно. По известной формуле: «Съесть-то он съест, да кто же ему даст?»

Малый выбирает сильного

Это что касается возможной позиции Израиля в противостоянии Запада с Россией. А по поводу противостояния России с Украиной вопрос совсем простой. А ответ циничный.
Хотя Израиль не Британия, про которую это давно сказано, но у него тоже нет друзей, а есть интересы. Интерес еврейского государства, если придется выбирать (а кто сомневается?), выберет сторону России, считает мой собеседник (а учитывая его пост, это не просто догадки).
Тут ничего личного и даже политичного – все лишь реалистично. Отношения с Россией для Израиля важнее, чем с Украиной. Поскольку роль и влияние этих стран в мире несопоставимы.
Довольно свежий пример подтверждает это предположение. У Израиля были очень теплые дружеские отношения с Грузией, в том числе и во время президентства Саакашвили. Как известно, израильские компании, принадлежащие отставным военным, тренировали грузинскую армию, другие частные компании продавали ей оружие и военное снаряжение.
Но когда за несколько месяцев до войны одна из этих компаний собралась поставить Грузии крупную партию танков, что вызвало резкое недовольство России, израильский МИД надавил на Минобороны (все контракты по продаже оружия требуют санкции МО) – и была отменена не только эта сделка, но и вообще прекратились поставки вооружения из Израиля. В самый канун войны российские ВВС стали один за другим сбивать израильские беспилотники, находящиеся на вооружении грузинской армии. Потом писали, что израильтяне выдали русским военным коды БПЛА. Якобы это и последующая продажа израильских беспилотников России было ценой за то, что РФ остановила реализацию сделки по продаже ЗРК С-300 Ирану.
То есть Израиль во имя своих интересов бросил дружественную Грузию на произвол судьбы. И даже не извинился. Все это выглядит не вполне прилично. Но вполне логично. Во всех конфликтах Израиль защищает прежде всего себя.
Украине не повезет так же, несмотря на то что общественное мнение в Израиле в основном на ее стороне. Как было на стороне Грузии во время российско-грузинской войны 2008 года. Но государство заняло другую сторону – сторону сильного. По отношению к Украине – это Россия, по отношению к России – Америка. Тут дело не в симпатиях и антипатиях, и даже не в справедливости, которую каждый понимает по-разному в этом конфликте. Маленькие страны не могут себе позволить эмоции. В отличие от сверхдержав они должны себя вести крайне рационально.

Нежданное родство

Израиль старается держаться в стороне от российско-украинского конфликта. Но следит за ним внимательно. Этот конфликт для него отнюдь не чужой. Знаковый. Он уже влияет на положение в мире и на судьбу Израиля.
В начале марта премьер-министр Биньямин Нетаньяху отправился в США. Ожидалось, что там Обама окажет на него беспрецедентное давление, вынуждая пойти на подписание урегулирования с палестинцами по «плану Керри» под угрозой международного бойкота. Этот план предусматривает, в частности, отступление Израиля с большинства контролируемых им территорий, включая Восточный Иерусалим, под гарантии безопасности США.
Но давления не получилось. Как раз в это время разразился конфликт в Крыму. И оба козыря Обамы – «Уйти с территорий – или с тобой никто не будет иметь дела!» и «Не бойся, я с тобой!» – оказались биты. После Крыма требования к Израилю освободить территории, на которых живет значительная часть его населения, согласиться на установление на расстоянии выстрела от его городов враждебного и неустойчивого режима под американские гарантии, которые США не в состоянии выполнять даже в спокойной Европе, выглядят избирательными, нарочитыми и нереалистичными.
Израиль, конечно, не Россия. Но теперь возникают очень прозрачные аналогии. В ходе Шестидневной войны Израиль завоевал территорию втрое больше собственной. Большую часть отдал. По поводу остальной идут переговоры. Есть лишь два места, которые Израиль официально, по закону, принятому Кнессетом, аннексировал – Голанские высоты и Восточный Иерусалим. Никто в мире на официальном уровне не признает этой аннексии. Но Израиль не намерен ни делить Иерусалим, ни отдавать Голаны.
Присоединение Крыма Россией тоже многие политики в мире называют аннексией. И тоже мир не признает это присоединение, хотя за него проголосовал народ, а Дума утвердила. И  Россия тоже не отдаст Крым, несмотря на это непризнание. Не берусь судить, так ли дорог русским Крым, как евреям Иерусалим, однако отстаивать она его будет теперь с тем же упорством.
Нет надежд на то, что сходное положение сроднит Израиль с Россией. Но пониманию это может способствовать. Не только в России, но и в мире.
Скорее всего, нынешний российско-украинский конфликт будет способствовать тому, что от Израиля на некоторое время отстанут в требованиях поспешных решений. Стало быть, эта ситуация выгодна еврейскому государству?
– В тактическом плане, возможно, – согласился мой собеседник. – Но стратегически – нет. Ослабление США – не в наших интересах.
То, что ситуация с Крымом привела к падению престижа и ослаблению Америки, сегодня очевидно в Израиле всем. Что предпримет она для восстановления своего влияния – вопрос. Не вопрос, что за это придется платить и израильтянам.
Здесь без оптимизма воспринимают возможное усиление санкций Запада в отношении России. Нет сомнений, что Москва примет ответные меры. Выражаться они могут в снятии ограничений на поставки современных вооружений ближневосточным режимам, прежде всего Сирии, откуда это оружие попадет в Ливан, к «Хезболле». И это уже головная боль Израиля. Российские представители уже заявили, что готовы пересмотреть свое отношение по поводу мер Запада по предотвращению появления ядерного оружия у Ирана. А это для Израиля совсем критический момент.
Министр обороны Буги Яалон уже заявил, что новая ситуация делает еще менее перспективным результат переговоров Запада с Ираном. А значит, Израилю придется решать проблему самому, единственным имеющимся в его распоряжении методом – военным. Это тем более тревожное заявление, что Яалон прежде был известен как противник военной операции в Иране.

Огонек