В ближайшую субботу в центре Москвы состоится «Марш мира». И я на него приду.
Мне очень хорошо понятен скепсис тех, кто говорит об исчерпанности этого жанра и его не слишком, мягко говоря, высокой политической эффективности; тех, кому кажется унизительным шествовать по разрешенному сверху маршруту и фактически под конвоем. Понимаю и отчасти разделяю. Но давайте признаемся хотя бы друг другу и самим себе, что нас на сегодняшний день не настолько много, чтобы количество смогло перейти в качество. Это печально и обидно. Но это так.
Поэтому я приду. Приду, чтобы собственными глазами убедиться в том, что нас все же не так мало, как это может показаться со стороны. Что не так мало людей, имеющих иммунитет против тотального зомбирования, людей, не восприимчивых к массовому гипнозу, людей, которые не могут смириться с оскорбительным, наглым и циничным враньем, исходящим из государственных СМИ или, тем более, из уст первых лиц государства, людей, не разучившихся отличать фашизм от воли к свободе.
Почему «за мир»? Мне кажется, понятно почему. Потому что из-за чьих-то капризных амбиций, из-за чьих-то неизжитых подростковых комплексов, из-за чьих-то «геополитических» бредней и навязчивых великодержавных галлюцинаций страна и мир могут быть втянутыми в войну. Это вполне реальная угроза, возможность и опасность которой уж лучше преувеличить, чем преуменьшить.
Интересно, кстати, как радикально перекодируются и обретают новый и свежий смысл старые советские плакатно-пропагандистские клише. Как по-новому звучат разные «Миру мир», «За мир во всем мире» или «Мир победит войну».
Во времена моего раннего детства в разных «Крокодилах» или просто газетах часто публиковались картинки на антивоенные темы. Про то, что прогрессивное человечество, возглавляемое великим СССР, хочет мира, а мир капитала, напротив, хочет войны и все время «бряцает».
На этих картинках часто изображалось, как злобные псы-полицейские свирепо разгоняли демонстрации рабочих и прогрессивного студенчества с самодельными плакатами, на которых красовались пикассовские голубки и надписи (по-русски, почему-то) «МИР».
Сегодня кажутся актуальными и они. И, кажется, впору уже запеть азартным хором и без всякой иронической дистанции: «Дети разных народов, мы мечтою о мире живем».
Мне кажется, что «За мир» – это правильный лозунг. Потому что угроза настоящей – не метафорической, не информационной, не идейной, не виртуальной, а самой настоящей войны с настоящей кровью и искалеченными человеческими судьбами вполне реальна в наши дни.
Мне кажется, что всем ответственным и свободным гражданам надо по возможности выйти на улицы родного города, чтобы как можно слышнее заявить впавшей в полную невменяемость власти: хватит нагнетать ненависть и нетерпимость, хватит нагло и цинично нарушать международные договоры, правила и законы, а также законы собственной страны, хватит беспрерывно и запредельно врать, хватит сознательно отравлять и развращать души наших сограждан, хватит злобно отгораживаться от современного цивилизованного мира, превращая нас всех в заложников, а нашу страну – в мировое пугало и посмешище. Это наша страна, и все это касается каждого из нас, в том числе и тех, кто надеется отсидеться в стороне.
Для того чтобы все это было хорошо и далеко слышно, нас должно быть не просто много, а очень много.
Я, разумеется, не настолько прекраснодушен, чтобы надеяться на то, что наш голос будет услышан властью. Это, так сказать, программа-максимум.
Но есть еще и программа-минимум, которая мне лично не менее дорога, а главное, вполне осуществима.
Во-первых, необходимо просто показать всем, кто способен это увидеть, в том числе и нашим многочисленным украинским друзьям, что мы есть и что наше общество все же не настолько тотально, как это может показаться, поражено позорным единодушием. Необходимо показать это и друг другу.
В наши дни, когда особенно легко впасть в отчаяние и оцепенение, для каждого из нас насущно необходимо наглядно убедиться, что он не остается один на один со своими базовыми ценностями, со своей картиной мира, со своими представлениями о норме и патологии, со своим кромешным бессильным стыдом.
Хорошо, если нас будет много. Но даже если и не много, мы все равно есть.
До встречи, мои дорогие.
Лев Рубинштейн