Читальный зал

Раввин Шнеур Залман, основатель хасидского движения Хабад и династии Любавических Ребе Шнеерсонов. Гравюра конца XVIII века

Фронтовые страницы библиотеки Шнеерсонов

Судьба хасидской библиотеки Любавических Ребе Шнеерсонов продолжает оставаться в центре внимания общественности. За рамками дискуссии о том, какой из общин любавических хасидов (одно из крупных направлений в современном иудаизме), российской или американской, принадлежат предметы духовного наследия Алтер Ребе («Старого Ребе»), основателя движения Хабад раввина Шнеура Залмана из Лядов, оказалась личность самого Ребе, спасшего достояние общины – старинные книги и рукописи – от мародеров армии Наполеона 200 лет назад.
Вопросом о местонахождении библиотеки во время трехмесячного присутствия на Смоленщине французских войск, похоже, никто из современных исследователей не интересовался. Между тем, как известно, деятельность Алтер Ребе связана с патриотической борьбой народа России против оккупантов. Ребе Шнеур направлял своих разведчиков в расположение французских войск, а при подходе армии Наполеона ушел с русскими войсками на восток. Вырваться из зоны боевых действий ему помогли казачьи отряды.

Днепровские маневры

В начальный период Отечественной войны 1812 года, когда войска Наполеона двинулись вглубь России, русские евреи-хасиды по слову Ребе Шнеура снабжали русскую армию точными данными о положении и движениях противника. С 15 (27 по новому стилю) июля разведчики и связные Алтер Ребе первыми встречали авангард казачьего корпуса атамана Матвея Платова между Витебском и Смоленском близ местечек Ляды и Любавичи. В местных церквах и синагогах верующие совершали молебны за победу русского оружия.
На правом берегу Днепра в районе Любавичей и Рудни 20 донских полков, по преимуществу из казаков-староверов, отстояв молебен перед войсковой иконой Дмитрия Ростовского, 19 (31) июля встретили и отбросили авангард армии Наполеона. Вместе с ними в бой с кавалерией Мюрата и пехотой Нея вступили три казачьих полка крымскотатарской и башкирской конницы и казачий калмыцкий полк. Давшие своему лидеру клятву на Священном Писании, разведчики Ребе снова уходили за линию фронта, чтобы добыть новые сведения для русских войск.
С конца июня донской казачий полк бригадного командира генерал-майора Василия Денисова 7-го (все казачьи полки были именные) шел партизанскими тропами по флангам главных сил Наполеона, совершал рейды в расположении корпуса Даву и держал связь между 1-й и 2-й Западными русскими армиями. Полк участвовал в боях 15 июля у Копыси и Орши, 19 июля у Рудни. Вскоре 1-я армия Барклая-де-Толли с северо-запада и 2-я армии Багратиона с юго-запада 22 июля вышли к Днепру и в Смоленске впервые соединились.
Как можно предположить, Василий Денисов познакомился с Ребе Шнеуром в июле или августе 1812 года. Это легко объяснимо: казачьи полки вели полевую разведку, получали на месте данные от разведчиков Ребе, охраняли курьеров связи. Полк Денисова 7-го начиная с 12 (24) июля прикрывал рейд корпуса Платова между Могилевом и Оршей, от Копыси прошел через Ляды, форсировал Днепр, 19-го, затем 26-го и 27-го сражался в боевом казачьем авангарде у Любавичей и Рудни. Затем был рейд двух бригад под командой Денисова с 4 по 6 августа.
Известен путь Ребе Шнеура от Смоленска в августе–декабре 1812 года: Вязьма, Гжатск, Можайск, Сергиев Посад, Владимир, Елец, Курск... Но нет описания его маршрута к Смоленску в самые напряженные дни с 26 июля по 6 августа, когда опасность угрожала собранным им книгам и рукописям. Ребе с семьей и тридцатью местными хасидами выехал из Лядов 26 июля (7 августа) 1812 года.

Казаки в Любавичах
Со 2 (14) августа корпуса Мюрата и Нея от Лиозно мимо Любавичей неожиданно начали переправу на левый берег Днепра. Утром 3 августа близ Катыни туда же переправилась армия Багратиона и стала отходить к Смоленску. Казаки Платова, наоборот, по приказу Барклая-де-Толли по правому берегу преследовали противника по дороге к Любавичам. Вдоль полосы боевых действий на Смоленщине местное население в основном покидало свои дома и уходило в партизаны.
В различных публикациях о Ребе Шнеуре отмечен рапорт генерала Неверовского, чей отряд со 2 по 4 августа героически прикрывал отход 2-й армии на левом берегу Днепра от Лядов и Красного до Смоленска. Перед этим Неверовский помог Ребе покинуть Ляды. И только отряд Василия Денисова (две бригады под его командой) был в Любавичах 4 (16) августа и двое суток держался в тылу войск Наполеона, которые заняли Смоленск. К 6 августа отряд догнал выходящую из города 1-ю армию.
Успел ли Шнеур Залман со своими близкими на двадцати пароконных подводах уйти через Смоленск по левому берегу до 4 августа? Точный ответ на этот вопрос пока не найден. Есть свидетельства о его переправе на правый берег. И тогда он мог следовать вместе с группой своих родных и земляков из Любавичей, а также, возможно, из местечек близ Витебска – Лиозно, Бабиновичей и других – под прикрытием казачьего отряда.
Спустя три месяца, при отступлении французской армии, полки корпуса Платова после боев при Смоленске и Красном 8 (20) ноября разгромили корпус Нея на правом берегу, а 9-го собирали пленных и мародеров под Оршей, когда Наполеон от Толочина спешил к Березине... И только бригада Василия Денисова, будучи в авангарде, 9 ноября от Дубровно завернула в Любавичи, а через день вернулась в авангард.
Так Любавичи, еще перед тем как они стали центром одного из течений хасидизма («хасид» на иврите означает «благочестивый», «праведный»), вошли в боевую историю казачьего полка Денисова 7-го. А казаки полка стали частью истории местечка, поскольку именно им довелось последними из него выходить и первыми туда входить при его освобождении, защищая местных жителей от бродящих поблизости мародеров и дезертиров из французской армии. В Любавичи из Лядов и других разрушенных войной селений пришли также хасиды, которые ранее оставались на оккупированной территории.

Благочестие и свобода

Основатель хасидского учения Хабад Шнеур Залман родился в 1745 году в Лиозно, юго-восточнее Витебска, в семье Баруха и Ривы Познер (на идиш эта фамилия указывает на выходца из польского города Познань). В 1797 году Ребе Шнеур написал книгу с изложением основ своего учения Хабад, или «рационального хасидизма», под названием «Тания». По доносу противников хасидизма Шнеур Залман был арестован, отправлен в Петербург и заключен в Петропавловскую крепость.
Его обвиняли в отправке денег для еврейских общин в Палестину, которая тогда принадлежала Турции, а с ней Россия постоянно воевала. Вскоре Ребе был оправдан и отпущен Павлом I на свободу. В 1801 году его вновь ненадолго арестовали и почти сразу выпустили, уже по указанию Александра I.
С началом Отечественной войны 1812 года и французской оккупации части западных российских губерний некоторые еврейские религиозные лидеры в Литве и Польше если не делом, то словом поддержали оккупационный режим. Совсем иную позицию занял Ребе Шнеур. Еще начиная с 1800 года он предрекал неизбежный крах империи Наполеона и призывал «не мириться с кровожадным и самонадеянным наглецом».
Алтер Ребе считал, что если Наполеон победит, то для еврейского народа это будет духовная катастрофа. Он и его сторонники видели в Наполеоне разрушителя всякой, в том числе еврейской, самобытности, автономной организации польско-литовского и белорусского еврейства. При этом Александр I считался у хасидов государем благочестивым, хранителем старых устоев.
В 1812 году Шнеур Залман призвал евреев всячески помогать России в войне с Францией, создавать отряды сопротивления и добровольных разведчиков и сам решал задачи практической организации разведки. Одна из легенд гласит, что, покидая Ляды вместе с семьей и уходя с русской армией, Ребе Шнеур произнес: «Мне милее смерть, нежели жить под властью безбожника и видеть бедствия моего народа».

Библиотека в эвакуации

Известно, что в 1915 году из-за возможной угрозы подхода к Смоленску германских войск 5-й Любавический Ребе Шолом Дов Бер Шнеерсон вывез библиотеку общины Хабад из Любавичей в Москву, где оставил на хранение часть собрания в 35 ящиках, а еще часть взял с собой в Ростов-на-Дону. Тогда немцы до Любавичей не дошли.
В 1927 году уже 6-й Любавический Ребе Йосеф Ицхак Шнеерсон вывез значительную часть собрания хасидской общины в Польшу, откуда эти предметы, снова по частям, попали в США и после войны через Германию – в СССР (ныне это коллекция из 25 тыс. страниц рукописей находится в фонде Российского государственного военного архива). Нет опубликованных данных, в каких архивах нацистской Германии эти документы находились до 1945 года.
Прологом к этой скитальческой судьбе хасидской библиотеки в XX веке стали передвижения наиболее старой части этой коллекции, начало которой положил сам Шнеур Залман. Что произошло с книгами и рукописями Алтер Ребе в 1812 году? Понятно, что, покидая родные места при подходе войск Наполеона, Алтер Ребе не мог оставить в Лядах собранное им достояние общины. По его мнению, Наполеон практиковал черную магию, и Ребе не хотел, чтобы даже самая мелкая его вещица попала в руки французского предводителя.
До последнего момента Ребе не хотел уезжать, чтобы не вызвать смятения среди местных хасидов, но все же ему пришлось это сделать. Помимо книг, рукописей и других предметов религиозного назначения, он взял из дома все свои личные вещи, а сам дом велел сжечь, чтобы его не осквернил «коварный и безбожный» враг. Словно в отместку, при бегстве от Смоленска (в начале ноября) мародеры из французской армии сожгли в Лядах две синагоги.
Субботу, святой для иудеев день, между праздниками Рош а-Шана и Йом Кипур семья Ребе провела в маленьком селении во Владимирской губернии. Туда от Сергиева Посада их сопроводил разведдозор полка Денисова 7-го, по указанию Кутузова охранявшего в те дни Ярославский тракт, Троице-Сергиеву лавру и посты на Владимирской дороге. К еврейскому месяцу Кислев Ребе добрался до Курска.
Проведя более 140 дней в дороге, в холодную зиму Алтер Ребе сильно простудился, заболел и окончил свой земной путь 27 декабря 1812 года, не успев доехать до Полтавы, и был похоронен на еврейском кладбище в городке Гадяч Полтавской губернии.
Направляющее слово Алтер Ребе, по которому действовала созданная им сеть связников и курьеров, торило путь разведке и авангарду армии Кутузова при освобождении Белоруссии, Литвы и Польши от наполеоновских войск в конце 1812 года. Это слово находило отклик и дальше, всюду, где у лидера Хабада были ученики, сторонники и последователи. С началом 1813 года русская армия выступила в Заграничный поход, через год вместе с союзниками дошла до Парижа и окончательно победила Наполеона.
Презрев трудности долгого пути и зимних холодов, Шнеур Залман, его семья и ученики спасали прежде всего духовные сокровища общины. Согласно воле Ребе и хасидской общины книги и рукописи вернулись домой, но уже не в Ляды, а в Любавичи, вскоре после разгрома армии Наполеона.
Три сына Шнеура Залмана были его учениками. Следуя заветам Алтер Ребе, к началу осени 1813 года в Любавичи приехал его старший сын, Мителер Ребе («Средний Ребе») Дов Бер Шнеерсон, а с ним около тысячи хасидских семей. Так почти 200 лет назад, после Отечественной войны, возник центр любавического хасидизма. В этом местечке долгое время сохранялся колорит времен первого Ребе. Более ста лет Любавичи оставались «столицей» для четырех поколений хасидов.
В истории российских хасидов особое место занимают страницы 1812 года. Теперь к этой истории можно добавить несколько фронтовых страниц о том, как Алтер Ребе спас собранные им духовные книги и рукописи, позже составившие основу библиотеки Шнеерсонов, чтобы они не попали в руки Наполеона и оставались в России.
Владимир Сергеевич Малеванный, журналист, действительный член Русского географического общества

religion.ng.ru