Читальный зал

Под самый корешок

Нас всех нашли под елкой на новогоднем утреннике. Как мы мечтали в начале 60-х промыслить билетик в Кремль. Самое большое представление! Самая шикарная ель! Самые вкусные подарки! Даже с петушками на палочках и с мармеладными зайчиками, не говоря уж о «Мишках» и «Столичных»! Ничего же в продаже не было. Для советского ребенка елка была символом изобилия. Да еще и символом каникул! По нынешним временам объединить народ можно только под елкой, недалеко от стола с напитками и закусками. Елка – это святое. Именно она освящает раз в году Красную площадь, а не Путин в Кремле или Ленин в мавзолее. В них святости не больше, чем в банке килек в томате.
Елочку наряжал даже сам Владимир Ильич у себя в Горках (дворянское зимнее детство). Сталин уже после него елочку запретил на несколько лет, как символ буржуазного перерождения. Но к концу 30-х все, кого не успели уничтожить, видимо, вполне переродились в нужном направлении, так что в пресловутом 1937-м елки снова стояли. Елку нам, кстати, подарил Петр I. Вернее, приказал наряжать. Ведь все его подарки вколачивались в глотки силой, даже такой прелестный подарок, как елка. Впрочем, в отличие от табака, елка прошла «на ура»!
Идейным гонителем елок оказался на недолгое время кроткий семьянин Николай II. Ведь началось же все с древних германцев, которые размахивали хвойными ветвями. В 1914 году царь, добровольно влезший в войну, решил наказать своих немецких родственников и елки временно запретил, но потом цепкое дерево все равно пробилось!
А сейчас елке придется ощетиниться за свое существование. Где-то в северной Дании случился дикий инцидент. Беженцы из мусульманских стран очень интенсивно ездили в маленький городок, да так, что стали в нем большинством и дали большинство членов в муниципальный совет. И началась известная сказочка про зайчика с лубяной избушкой и лису – с ледяной. Добрый зайчик пригласил лису на лавочку, а она его совсем из дома выгнала. Муниципальное мусульманское большинство заявило, что елки не будет, что она им не нужна, а заодно можно 600 евро сэкономить.
Это уже антикрестовый поход. Где Роланд? Время трубить в Олифант в Ронсевальском ущелье. Равенство – да, толерантность – да, мультикультурализм – пожалуйста, но только веселый и дружелюбный, а не такой злобный и мрачный, как в этом датском городке. Национальное меньшинство едва успело стать национальным большинством в отдельно взятом городке, как уже положило ноги на стол, как всем известные домашние животные.
А в Брюсселе вообще побоялись разборок и рождественские базары назвали новогодними. Кому может помешать Рождество? Ясли, божественный младенец, волы, елки, подарки, иллюминация, глинтвейн? Только мрачным изуверам. Тот, кто так враждебно относится к чужой религии и чужой истории, не гуманист и не является мыслящим существом. Здесь нельзя уступать, как это было с «христианскими корнями Европы», выброшенными из текста европейской Конституции.
Были инциденты с елками и в Великобритании. Нет, гости должны знать свое место и не лезть со своим уставом в чужой монастырь. Если кто-то покушается на нашу елку, смело бейте крестовиной прямо по сусалам. А тех новопоселенцев из Дании, которые собираются надругаться над европейскими ценностями, стоит выселить на историческую родину, где другие корни и другие деревья. А если они хотят стереть наши, то это не иммиграция, а завоевание.
А тут еще коллизия с хиджабами на Ставрополье. Надо быть троглодитом и фанатиком, чтобы заставлять третьеклассницу под видом национального обычая носить хиджаб. У таких родителей стоило бы отбирать родительские права, но поскольку в нашем детдоме жить невозможно, то отдавать девочек на удочерение в европейские и американские семьи. Асимметричный ответ! Вводить форму, потому что нет смелости запретить хиджаб, – это обычная трусость российской власти, которая молодец против овец, а против молодца сама овца.
У нас уже Рамзан Кадыров попрал Конституцию и упрятал женский пол, маленький и большой, в платки и длинные юбки, лишая его тем самым даже тех жалких прав, которые оставил им Путин.
Франция, с ее огромной мусульманской общиной, ведь посмела запретить «национальные» хламиды и платки в школах. А мы запрещаем людям выйти к Соловецкому камню возлагать цветы, но не запрещаем им религиозное изуверство по отношению к детям.
Говоря в порядке розыгрыша о мечети на Красной площади вместо Мавзолея, я предполагала, что в мусульманском культурном центре можно будет насладиться мудростью веков, а не забиванием баранов. Недавно между двумя мясоедными конфессиями едва не вышел спор: кого лучше резать, баранов или свиней. Но здесь главное не кого, а как. Втихаря, подальше от детей, незаметно. Убийство животного, хотя бы и в ритуальных целях, не может быть публичным актом. Так что откроем в бывшем мавзолее обменный пункт: женщины придут сдавать хиджабы и бурки, а взамен им выдадут бикини и мини-юбки.
Правозащита не заменяет самозащиту. А то получается, что нашу жизнь определяет или пастор-провокатор, гоняющийся с камерой за пародией на Магомета, да злыдни, пытающиеся закрепостить собственных детей.
Валерия Новодворская

grani.ru