Читальный зал

Директор Центра анализа ближневосточных конфликтов института США и Канады Александр Шумилин. Фото с сайта NEWSru.co.il

О победе Израиля и двуличии Кремля. Интервью с российским экспертом

Соглашение о прекращении огня в секторе Газы многие в Израиле восприняли с недоумением, в связи с отсутствием четких признаков израильской победы. Однако, как отметил в интервью NEWSru.co.il директор Центра анализа ближневосточных конфликтов института США и Канады Александр Шумилин, данное столкновение нельзя рассматривать в отрыве от других региональных процессов.
По мнению нашего собеседника, речь идет о значительном стратегическом успехе Израиля, который наладил взаимодействие с новыми властями Египта в преддверии возможной конфронтации с Ираном. Отметив, что Россия неспособна играть роль посредника на Ближнем Востоке, он заявил также, что обращение руководства ПНА в ООН будет означать, что палестинцы перечеркивают Норвежские соглашения.

— Операция «Облачный столп» завершилась. Кто победил, кто проиграл?
— Нельзя так ставить вопрос. Речь шла о «тренировочном матче», а в них, как правило, нет победителей и проигравших. Боксеры и футболисты прикидывают перспективу основного поединка, пытаясь выяснить слабые и сильные стороны противника. Это был не настоящий бой. ХАМАС, затеяв агрессию против Израиля, решал свои побочные задачи. Цель заключалась не в нанесении ущерба Израилю. Решались другие проблемы. ХАМАС хотел «смазать» демарш Махмуда Аббаса – обращение в ООН 29 ноября. Вторая задача – по заданию Тегерана, отвлечь внимание от событий в Сирии.
Третья – протестировать поведение нового руководства Египта, попытаться сблизиться с ним, продемонстрировав свою силу, чтобы в дальнейшем Каир воспринимал ХАМАС как предпочтительного партнера по сравнению с Махмудом Аббасом – безвольным политиком-бюрократом.

— Означает ли это, что ХАМАС сменил покровителя – на смену Ирану пришел Каир?

— Безусловно, только на смену Ирану пришел не только Египет, но и суннитские монархии – Катар, Саудовская Аравия. Этот процесс пошел, и пошел через огненно-ракетное расставание с Тегераном. Мол, спасибо, но мы переходим в другой лагерь, и уже не будем так тесно взаимодействовать. При этом Иран все еще надеется удержать ХАМАС. Момент переходный, но тенденция понятна.

— Какими, по вашему мнению, были задачи Израиля?

— Израиль не ставил цели полностью уничтожить потенциал ХАМАСа. Он также решал более широкие задачи. Прежде всего, нужно было выяснить реакцию новых элит Египта, степень их координации с Саудовской Аравией, способность противостоять улице, которая неизбежно вздымается на антиизраильской основе.
Для Израиля было необходимо сохранить арабский кулак (с примыкающим к нему Израилем), направленный против Ирана, не допустить разрушения антииранского альянса, к чему стремился ХАМАС и главным образом, Иран. То есть сверхзадачи были гораздо более важные – ведь они касались не тренировочного, а основного боя.

— Речь идет о поединке между Израилем и Ираном?
— Безусловно. И для этого боя все силы сохранены, так же, как и партнерские отношения. В этом плане выиграл Израиль. Он убедился в том, что Египет останется на стороне Саудовской Аравии и арабских монархий в противостоянии Ирану, несмотря на неожиданный визит Мурси в Тегеран и другие «симптомы». Но основным полем боя против Ирана остается Сирия, здесь происходит основная концентрация арабских сил. Под эту ситуацию подстраивается и ХАМАС.
Так что стратегически это – победа Израиля. Но и ХАМАС не проиграл в этой «разминке». Он продемонстрировал способность подавлять собственное население, мобилизовать его на противостояние. Он показал, что жизнь и благополучие жителей сектора Газы не являются фактором, который может быть использован для того, чтобы оказывать давление на ХАМАС. Эта группировка показала себя полноценным, самостоятельным бойцом, который может продолжать борьбу и навязывать повестку дня Махмуду Аббасу. И арабское сообщество «бьет по попке» этого непослушного мальчишку, но одновременно «гладит по головке».

— ХАМАС ставит перед Израилем нелегкую дилемму. С одной стороны, это террористическая группировка, цель которой – уничтожить Израиль. С другой – с ним заключают уже второе соглашение. Складывается впечатление, что его признают чуть ли не сувереном Газы.

— Я думаю, что вы ошибаетесь. Во-первых, эти соглашения подписаны не с ХАМАСом, а с Египтом и другими арабскими странами, которые берут на себя ответственность за поведение ХАМАСа. Израиль и США с ХАМАСом не обсуждают ничего – он как был террористической организацией, так и остается. При этом ХАМАС хорошо укоренился в секторе, и потому борьба с ним ведется только тогда, когда они «выплескиваются» за пределы Газы. Когда они терроризируют собственное население – это проблема не Израиля, а арабских стран и самих жителей Газы. Здесь ничего не изменилось, никто с ХАМАСом ничего не собирается обсуждать, как с сувереном. Кроме России, но и она скорее играет, а не обсуждает.

— Есть ли у России ближневосточная стратегия? Она не инициирует события, а идет у них на поводу, а Лавров начинает напоминать Громыко.

— Громыко никогда не следовал за событиями на Ближнем Востоке, а всегда их навязывал. В 1947-48 годах, будучи представителем СССР в ООН, он навязывал государство Израиль как справедливое воплощение всех лучших принципов. А потом он стал навязывать прямо противоположную позицию, выставляя Израиль воплощением зла. Это делалось упорно, однозначно, тупо, игнорируя то, что происходило на самом деле. Эта «виртуальная реальность» насаждалась в любой ситуации. В 1973 году арабы используют Судный день, чтобы напасть на Израиль. В СССР Громыко обвиняет Израиль в агрессии. Так происходило раз за разом. Любой негатив – вина Израиля, любой позитив – заслуга братских арабских народов.

— А сейчас разве не так?

— И сейчас Лавров и Россия не всегда следуют за событиями. Они играют на них. И не только Лавров, но и Путин. «Не будем трогать Россию», вот что для них принципиально важно. Они играют на основных сюжетах, главный из которых – Сирия. С точки зрения имиджа, Россия погрязла в Сирии основательно.

— Во время визита Лаврова в Саудовскую Аравию его практически подвергли обструкции.

— Было много инцидентов. И события в Газе позволяют России и Лаврову снять загаженный серенький проасадовский пиджачок и облачиться в белоснежный фрак. Выступить в качестве миротворца и снова запеть песню о необходимости мира. Россия демонстрирует проарабский крен, который выражается в формулировках о пропорциональности, необходимости взаимодействия и так далее.
Этот антиизраильский крен не столь сильный, как при Громыко, но все равно он хорошо просматривается. Это важнейшая составляющая политики России, которая, тем не менее, пытается изобразить себя нейтральным игроком в палестино-израильском противостоянии. Даже сейчас, когда такая позиция отвергается арабскими странами в связи с событиями в Сирии, антиизраильский анахронизм присутствует в речевках официальных лиц. В документах повторяются избитые формулировки о мире – «день лучше ночи, солнце лучше снега, мир лучше войны»…
А потом те же деятели в кулуарах говорят, что они совсем не против Израиля, что они ближе к вам и отлично вас понимают. Но это в коридоре, на ушко, чтобы услышали только израильтяне. И они слушают – и верят.

— Вы считаете, что верить этому не стоит?

— Стоит, но не только нашептыванию. Нужно совмещать одно и другое. Это и есть суть российского подхода – двуярусность, или двуличность, если хотите. Попытка держаться и так, и этак…

— И нашим, и вашим?

— Нет, «И нашим, и вашим» – это подход Европы и США. Так и должно быть. А недостаток российского подхода – тайное раздвоение. Когда говорят «и нашим, и вашим», то соглашаются с основными посылами и той, и иной стороны. А Лавров в беседах с одной стороной отрицает главную линию другой стороны. Отсюда и секретность дипломатии – открыто это сформулировать нельзя.
В беседах с Израилем российские представители осуждают терроризм, говорят о необходимости защиты мирного населения и т.д. А в беседах с ХАМАСом и египетской стороной Лавров говорит: «Израиль совсем плох, ракетами пуляется, мирных жителей убивает»…
Россия пытается проникнуть в лагерь одних через отрицание точки зрения других, в отличие от американцев, которые проникают в лагерь одних, утверждая позиции других, пытаясь привести обе стороны к единой компромиссной позиции. Именно поэтому Россия не может быть посредником между сторонами.

— После завершения операции «Облачный столп» ареной противостояния становится ООН. Какими будут последствия обращения руководства ПНА к Генеральной Ассамблее 29 ноября?

— Вопрос об обращении в ООН обсуждается уже довольно давно. Есть политические, стратегические, юридические и практические аспекты. Политически и стратегически палестинцев понять можно. Махмуду Аббасу нужно утвердиться и заявить о себе, несмотря ни на что продемонстрировать соотечественникам результаты своей деятельности.
Но юридически Аббас подрывает основы мирного процесса, перечеркивая Норвежские соглашения. Согласно их формулировке, «сторонам нельзя предпринимать шаги стратегического значения, выходящие за рамки двусторонних согласительных процедур». То есть ради красивой картинки Аббас перечеркивает базовый мирный документ.
Как этот шаг будет воспринят в Израиле – вопрос политический. Израиль имеет все основания для недовольства этим шагом, ведь палестинская сторона получает новые права и начинает их реализовывать. Это лишнее давление на Израиль, новые потоки грязи и новые ненужные резолюции.
С точки зрения Израиля, это шаг позволяет палестинцам надеться на то, что ООН станет главной силой в решении вопроса. Принцип двустороннего решения палестино-израильского конфликта уйдет на второй план, а на авансцену выходит третья сила – ООН. Эта сила ни за что не отвечает и как правило, ничего не решает. Поэтому от такой схемы уже давно было решено отказаться в пользу двусторонних переговоров.
Дальше все будет зависеть от руководства Израиля – завершать ли переговорный процесс, объявлять ли, что соглашение Осло дезавуировано палестинской стороной или промолчать ради каких-то стратегических соображений. На мой взгляд, скорее произойдет первое, но ответ мы получим только после выборов. Так что Махмуд Аббас, решая свои проблемы, создает проблемы для Израиля и мирного процесса в целом.
Беседовал Павел Вигдорчик 

newsru.co.il