Читальный зал

Максим Виторган. Фото «Ленты.ру»

Максим Виторган на сцене и на трибуне

«Унижение моих сограждан унижает и меня». Протестные митинги последних месяцев показали многих известных людей с неожиданной стороны. Максим Виторган – одно из самых ярких человеческих открытий этой зимы. Откуда что берется – The New Times попытался исследовать историю превращения « просто артиста» в политически активную личность
10 марта у актера и режиссера Максима Виторгана состоялся очень важный дебют: он впервые в своей жизни выступил на митинге. Казалось бы, что может быть привычнее и желаннее для артиста, чем сцена, микрофон и полный аншлаг? Но подобного волнения, по признанию самого актера, он не испытывал никогда. Текст по старинке писал от руки – и трогательная эта подробность почему-то сделала Максима Виторгана близким другом десятков тысяч человек.

«Ген» Володина

Виктор Шендерович слушал это выступление в студии « Эха Москвы» в прямом эфире, и когда митингующий Арбат взорвался аплодисментами, шепнул в микрофон: «Это мой ученик! Горжусь!» Речь Максима, по общему признанию, стала лучшей в политическом сезоне, это была не просто речь – это был страстный прочувствованный монолог о чести и достоинстве, о человеческом унижении, о нравственном выборе, о борьбе за каждого человека, о том, что Владимир Путин – это «президент цифр», о правде, которая рано или поздно восторжествует. Впрочем, про правду – это уже была цитата из любимого Володина, стихами которого было наполнено все его детство. Родители Максима – актеры Эммануил Виторган и Алла Балтер возили ребенка по гастролям, концертам и творческим вечерам, в которых неизбежно присутствовали стихи Александра Володина, любимого семейного автора.
А легко ль переносить,
сдерживать себя,
крепиться,
постепенно научиться
в непроглядном рабстве жить?
И навеки кротким стать,
чтоб не выйти
из терпенья,
угасая постепенно,
и смиряться и прощать?
Если твой ребенок с раннего детства живет под аккомпанемент подобных строк, не удивляйся, что рано или поздно он задаст эти вопросы тебе.
Брезгливость – тоже категория нравственная. Есть вещи, которые не объясняются. Как невозможно объяснить природу смешного – она либо объединяет тебя с человеком, либо разъединяет
Отвратительный раскол в обществе, в его интеллектуальной, интеллигентской среде, цинично спровоцированный властью, по семье Виторганов проехал катком. В прессе появились сообщения о том, что Виторган-старший вошел в региональный предвыборный штаб Владимира Путина. Виторган-младший с негодованием опроверг эту информацию. А Виторган-старший неожиданно подтвердил. И Виторгану-младшему пришлось публично извиняться за свое опровержение. Ужас. Впрочем, о политических пристрастиях отца до этой истории Максим в интервью говорил довольно скупо: было понятно, что точки зрения отца и сына по многим вопросам бытия и сознания были диаметрально противоположны.
Ничего страшного в этом нет, слава богу, не восемнадцатый год, когда «брат на брата», и не тридцать седьмой, когда «сын за отца не отвечает». Но сам факт, что граждане одной страны и члены одной семьи вынуждены делать подобный выбор, – какой-то нехороший, неправильный, подлый. Не должны дети стыдиться своих родителей, не должны родители учить своих детей « не высовываться, не лезть, не связываться». Эммануил Виторган всю жизнь предпочитал «не связываться» с советской властью – и в то время это была достойная, иногда единственно возможная нравственная позиция. Сегодня «не связываться» не получается: нынешняя власть своих граждан собственной монаршей рукой разделила на своих и чужих, на граждан и неграждан, на патриотов и изменников. И когда отец в который раз спрашивал у сына: «Зачем? Ведь все равно ничего не изменится, все равно ничего хорошего здесь не будет?» – сын отвечал словами, которые мог бы произнести тот же Александр Володин: «Хорошее – это не конечный результат, хорошее – это борьба за хорошее».
Вот такой вырос закулисный мальчик. Которому этой осенью будет сорок. У него у самого подрастают дети, и похоже, «ген» Володина продолжает творить свое «черное» дело: пятнадцатилетняя дочь Полина дала почитать папе Максиму «модную» книжку Ричарда Баха « Чайка по имени Джонатан Ливингстон» (в наши пятнадцать она произвела фурор, когда впервые была опубликована в « Иностранке» ). Папа книжку прочитал и выписал из нее строки: «Он почувствовал облегчение, приняв решение быть одним из стаи. Ведь тем самым он разрывал свою связь с силой, заставляющей его искать знание. Было так приятно просто прекратить думать и молча лететь во тьме».

Многие знания

Одним из знаковых событий этой зимы стал не просто взрыв гражданского самосознания, но и тот факт, что в нем активное участие приняли самые неполитизированные слои общества – студенты, «сетевые хомячки», банковские служащие, офисные клерки. Кто-то назвал их представителями «креативного класса»: настоящих креативных, творческих людей среди них оказалось действительно много. Артисты, режиссеры, музыканты, художники, литераторы, журналисты – целое пробудившееся от спячки поколение молодых, активных, дееспособных, перспективных людей. И здесь тоже появились свои лидеры, свои авторитеты, способные увлечь, убедить, зажечь не политическими лозунгами, а талантом и искренностью.
В декабре актер Максим Виторган и кинорежиссер Павел Бардин выступили инициаторами открытого обращения к коллегам по творческому цеху с призывом прийти на проспект Сахарова: «Будущее – это мы и наши поступки. Очень важно снова и снова утверждать наше человеческое, гражданское достоинство. Если мы хотим что-то изменить, нас должно быть много». Сотни подписей, собранных под этим письмом, пестрели известными фамилиями – и выяснилось, что творческий цех наш не так уж равнодушен и продажен, как это могло показаться. Собрав огромное количество подписей, Виторган и Бардин организовали мобильную телестудию и наладили выпуск интернет-роликов с обращениями подписантов. Тогда-то и родилась идея писать свои имена на растянутой в руках белой ленте, и этот простой прием стал в этом сезоне отдельным видеожанром.

Гражданская активность – болезнь прогрессирующая. Зараженные этой «оранжевой чумой» лечению не поддаются, не надейтесь, господин Государство. Если лечение и возможно, то исключительно принудительное. Время от времени подобные намерения власть демонстрирует, когда выкатывает на улицы города «пушки, танки, пулеметы». Эти акции устрашения похожи на психические атаки: весело размахивать белыми ленточками и белыми шариками в окружении вооруженных до зубов омоновцев, частей МВД и рычащих овчарок как-то не очень получается. В отличие от профессиональных оппозиционеров мирные граждане столкнулись с агрессивностью власти впервые. И были потрясены количеством брани в свой адрес, несущейся с телеэкранов, из уст чиновников и представителей режима. «Мы живем в оккупированной стране», – скажет Максим Виторган после событий на Пушкинской площади.
Сорвавшаяся с катушек власть делает ошибку за ошибкой и сама превращает свой народ из мирного населения в партизанские отряды. Виторган теперь много знает о своей стране и ее кормчих. Для того чтобы знать – совсем необязательно покупать «Новую газету» или журнал The New Тimes, слушать радио «Эхо Москвы», смотреть канал «Дождь» или сидеть сутками в интернете. Для того чтобы знать, надо просто поучаствовать в жизни страны, стать свидетелем, очевидцем или участником событий.
Например, сходить на суд – над Ходорковским и Лебедевым, над Алексеем Козловым. Посмотреть в глаза судье Данилкину, судье Боровковой, судье Васюченко. Или пойти наблюдателем на выборы. Пообщаться с членами избирательных комиссий, с рядовыми избирателями, с участниками «каруселей». Личный опыт обогатит такими знаниями о своей родине, что никакая пропагандистская машина не заставит тебя изменить своего мнения, она может только тебя переехать.
Собственно, этот главный вывод и превратил артиста Максима Виторгана в гражданина, о чем он с горечью и написал на своей страничке в Фейсбуке: «Правда – это знание. И теперь оно у меня есть – я знаю правду. Я видел сегодня чудовищное унижение людей. Безмолвных и униженных, агрессивных и униженных. И это унижение моих сограждан, просто людей, унижает и меня. У меня нет никаких вопросов. У меня есть знание. Они теперь навсегда со мной – знание и стыд». Подобные опрокидывающие признания можно было прочесть у многих сограждан, известных и неизвестных, получивших этот опыт наблюдения за «демократической» процедурой выборов. Тот, кто его прошел, знает цену этой «победе». Об этом унижении писала у себя в Живом журнале и Татьяна Лазарева, об этом же говорили и Михаил Шац, и Ксения Собчак, и многие другие свидетели государственного преступления под названием « выборы» .

Не совсем артист


Можно ли назвать этот опыт участием в политике? Где пролегает граница между гражданским чувством и политическими амбициями? Максим Виторган прекрасно отдает себе отчет в том, кто он: артист, художник, режиссер. Всего лишь. Но что заставляет артиста Виторгана отказываться от предложения сыграть в заказном фильме, посвященном событиям августа 2008 года? Почему один артист с радостью соглашается, а другой на пятой странице сценария понимает, что не сможет этого сделать никогда? Этот вопрос Максим задал своему другу Ростиславу Хаиту, участнику Квартета И», и Ростислав со свойственной ему прямотой ответил: «Потому что ты не совсем артист. Ну, не только артист». «Я подумал сначала обидеться, – говорит Максим, – а потом понял, что это комплимент». Брезгливость – тоже категория нравственная. Есть вещи, которые не объясняются. Как невозможно объяснить природу смешного – она либо объединяет тебя с человеком, либо разъединяет. Невозможно представить себе Михаила Жванецкого, агитирующего за Путина. А Геннадий Хазанов в этом качестве вполне убедителен. Особенно на фоне Галустяна с «Бульдогом» Харламовым.
Вот «Квартет И» в полном составе вышел на площадь вместе со своим товарищем и партнером Максимом Виторганом. Потому что у участников « Квартета» качество юмора несколько отличается от юмора «Камеди клаб». И поклонники фильмов «День выборов», «День радио» и «О чем говорят мужчины» вряд ли будут хохотать на «Яйцах судьбы». Это то, что Синявский называл « стилистическими разногласиями» , что, как выяснилось впоследствии, тоже является категорией нравственной.
Гражданская активность – болезнь прогрессирующая. Зараженные этой «оранжевой чумой» лечению не поддаются, не надейтесь, господин Государство
У Максима Виторгана, конечно же, нет никаких политических амбиций, он убежден в том, что задача всего общества и людей публичных профессий, в частности, артистов, журналистов, художников, – контролировать власть, не позволить ей забронзоветь, не дать ей повода почувствовать свою несменяемость, свою безнаказанность. Просто потому, что тебе не все равно. Вот это неравнодушие – к своей стране, к судьбам своих сограждан, к проявлениям беззакония и несправедливости, к государственному вранью, к стадной покорности, к малодушным и подлым поступкам власти – и называется чувством собственного достоинства. О нем можно говорить с пафосом, можно – с иронией, а можно вообще не говорить.
Неверие с надеждой то едины,
то трезвое неверье верх берет
и блик надежды угасает, стынет,
но так уже бывало. В прошлый год,
и в прежний век,
и в те тысячелетья
надежды все обманывали нас.
И вновь неверью
нечем нам ответить,
и свет надежды все слабее светит,
слабее светит, как бы не погас…
(Александр Володин)

Максим Виторган родился 10 сентября 1972 г. в Москве в семье известных советских актеров Аллы Балтер и Эммануила Виторгана. Окончил актерский факультет ГИТИСа, работал в ТЮЗе, Ленкоме, МХТ им. Чехова. Сотрудничает с коллективом «Квартет И»: занят в спектаклях «День выборов», «День радио» и фильмах, созданных на основе этих спектаклей. Режиссер и соавтор телепрограмм «Неголубой огонек» (совместно с Михаилом Козыревым), новогоднего шоу «Первая ночь с Олегом Меньшиковым», скетч-шоу «Дальние родственники». В «Другом театре» режиссер спектакля «Кто» Как актер занят в спектаклях «Ближе», «Чуть-чуть о женщине». Отец двоих детей – Полины и Даниила. Активный футбольный болельщик.
Ларина Ксения, «Эхо Москвы», специально для The New Times

newtimes.ru