Читальный зал

Халед Машаль и Сергей Лавров. Фото iran-daily.com

Как Кремль «освобождал» и использовал Гилада Шалита

Захват израильского военнослужащего Гилада Шалита палестинскими боевиками 25 июня 2006 года произошел менее, чем через четыре месяца после первого визита руководителей ХАМАСа в Москву, когда Кремль установил публичные связи с этой террористической организацией. С тех пор Россия неоднократно демонстрировала свое участие в попытках освобождения захваченного солдата ЦАХАЛа. Причем, по этому поводу не раз высказывались Владимир Путин, еще в бытность президентом, Дмитрий Медведев, уже после того, как стал главой государства, и министр иностранных дел Сергей Лавров. И хотя посреднические усилия Москвы не дали никаких результатов, она явно пыталась извлечь из этой истории максимальную политическую выгоду. Во-первых, под предлогом стремления освободить Шалита, особенно в первые месяцы после его захвата, россияне развили бурную активность в зоне арабо-израильского конфликта. Это дало им еще один повод рассуждать о своей ощутимой роли в решении ближневосточных проблем. Во-вторых, в 2006–2010 годах Москва фактически прикрывалась Шалитом в целях легитимации связей с ХАМАСом, что обеспечивало ей дополнительные аргументы в ответ на критику Иерусалима.

Необычные формулировки
В контексте истории Гилада Шалита обращает на себя внимание весьма любопытный факт. В данном случае Москва отказалась от своей обычной практики, когда любые события в зоне палестино-израильского конфликта в реакциях российских официальных лиц оборачиваются критикой Иерусалима. На сей раз, они изначально использовали формулировки не самые лицеприятные для палестинцев. Так, в сообщении пресс-службы президента РФ, опубликованном 3 июля 2006 года, захват Шалита был назван «террористической акцией». А два дня спустя российский представитель при женевской штаб-квартире ООН Валерий Лощинин призвал освободить израильского солдата «захваченного палестинскими боевиками».
Уже по прошествии года, 26 июня 2007, глава МИД РФ Сергей Лавров заявил на пресс-конференции в Тель-Авиве: «Полностью осуждаем действия радикалов в Газе. Абсолютно неприемлемо то, что израильские солдаты находятся в тюрьмах в качестве заложников» (он почему-то говорил именно во множественном числе).

Невнятные усилия

Буквально с первых дней после захвата Шалита Москва заговорила о своих активных усилиях по его освобождению. Впоследствии эту информацию в определенной мере подтвердил и официальный Иерусалим.
Еще 1 июля 2006 года пресс-служба президента Путина сообщила, что он проинформировал премьера Ольмерта «о предпринимаемых российской стороной шагах в целях содействия скорейшему урегулированию кризиса». Через два дня чуть более определенно высказался Сергей Лавров на встрече с израильской коллегой Ципи Ливни. Он заявил, что Москва старается «по всем имеющимся в нашем распоряжении каналам добиться освобождения израильского военнослужащего». А 7 июля официальный представитель МИД РФ Михаил Камынин добавил: «в ответ на обращение Израиля мы уже предприняли активные усилия с целью содействия в освобождении заложника, будем продолжать эту работу».
В тот же день, 7 июля 2006 года, издание «Гаарец» сообщило, что Сергей Лавров пытался выяснить, есть ли возможность оказать воздействие на ситуацию, используя связи с Дамаском и главой Политбюро ХАМАСа Халедом Машалем. Однако уже 21 числа того же месяца премьер Эхуд Ольмерт заявил газете «Маарив», что посреднические усилия россиян потерпели неудачу. «Путин всячески пытался разрешить этот кризис на юге и освободить Гилада Шалита. Он посылал делегации, давал личные обещания. Но вскоре он понял, что вести переговоры просто не с кем», – рассказал Ольмерт.
Несмотря на это, 6 сентября того же года Лавров многозначительно заявил в интервью «Российской газете»: «Договоренности о том, как обменивать заложников, всегда очень деликатны. Процесс подготовки таких договоренностей неизбежно носит конфиденциальный характер... Не буду вдаваться в детали, скажу только, что Россия активно работает со всеми сторонами для того, чтобы достичь договоренностей, которые позволят снять эту эмоциональную гуманитарную проблему. Надеюсь, что наши усилия, которые вписываются в усилия других стран, принесут результат». Практически то же самое, но в более лаконично, глава российской дипломатии повторил пять дней спустя в интервью изданию «Время новостей».
«Я хочу поблагодарить Вас, господин президент, за те усилия, которые Вы уже предприняли и, я надеюсь будете предпринимать в целях освобождения похищенных солдат: Гилада Шалита...», – заявил Ольмерт 18 октября 2006 года на совместной пресс-конференции с Путиным в Москве.
В свою очередь, Лавров заявил 26 июня 2007 года в Тель-Авиве, что «мы будем использовать любые возможности» для освобождения Шалита. Как ни странно, но буквально в тот же день он заявил: «Мы не являемся частью этих переговоров (по поводу освобождения Шалита) и не можем сделать больше, чем делают переговорщики, но продолжаем посылать политические сигналы».
«Россия предпринимает действия, направленные на освобождение Гилада Шалита», – объявил Лавров 6 октября 2008 года, судя по сообщениям ивритоязычных СМИ, на встрече с Ольмертом в Москве.
Показательно, что чуть более года спустя, 25 декабря 2009, отвечая на вопрос журналистов по поводу ситуации в зоне палестино-израильского конфликта, глава МИД РФ уже не говорил о самостоятельных действиях российской стороны, а лишь о том, что она «поддерживает усилия» других государств, «направленные на освобождение Гилада Шалита в обмен на ряд палестинских заключенных».
А в феврале 2010 года глава Халед Машаль в интервью изданию «Аль-Хайат» дал свое объяснение провалу посреднической миссии России. Он отметил, что «в прошлом» ХАМАС готов был принять предложение Москвы насчет заключения сделки по освобождению Шалита, но якобы израильтяне проигнорировали эту инициативу.
И, наконец, последним свидетельством причастности России к международным усилиям в этом вопросе стала публикация газеты «Аль-Манар», издающейся в Восточном Иерусалиме. Она появилась 16 мая прошлого года - через несколько дней после визита президента Медведева в Дамаск, где он встречался с Машалем. В статье сообщалось, что Кремль собирается предложить израильскому руководству заключение сделки по освобождению Шалита в обмен на снятие наземной блокады сектора Газа и подключение ХАМАСа к переговорному процессу (т.е. фактически признание этой террористической организации официальным Иерусалимом). Однако информация о том, что Россия действительно сделала такое предложение Израилю, позже так нигде и не появилась.

Исчерпавшая себя «многовекторность»

На первые месяцы после захвата Гилада Шалита пришелся пик активности россиян в данном вопросе. Тогда они не ограничивались двусторонними контактами с ХАМАСом, а задействовали широкий спектр международных связей. Так, 29 июня 2006 года Владимир Путин провел в Москве переговоры с турецким президентом Ахметом Сезером. Были рассмотрены перспективы совместных действий по разрешению «кризиса между Израилем и Палестиной», в том числе в контексте усилий по освобождению Шалита. В тот же день в российской столице состоялись переговоры Сергея Лаврова с главой внешнеполитического ведомства Германии Вальтером Штайнмайером, который до назначения на этот пост, будучи шефом канцелярии федерального канцлера, был причастен к переговорам немецких спецслужб с Израилем и «Хизбаллой» по поводу обмена военнопленными. На сей раз, в переговорах с Лавровым он обсуждал идею совместной посреднической миссии в разрешении очередного ближневосточного кризиса, в том числе в контексте Шалита. Кроме того, «возможности для освобождения израильского солдата» обсуждались и 4 июля в телефонном разговоре Сергея Лаврова с генсеком ООН Кофи Ананом. 7 числа газета «Гаарец» сообщила о контактах главы МИД России по этому поводу с сирийцами. А уже 13-го аналогичная беседа состоялась между руководителями дипломатических ведомств России и Египта.
Затем международная активность россиян в данном вопросе пошла на убыль. Хотя еще 6 сентября 2006 года в интервью «Российской газете» Лавров говорил, что Москва «активно работает со всеми сторонами...». Но с тех пор эта проблематика ни разу не упоминалась в контексте контактов российских официальных лиц с представителями других государств. Так, с осени 2006-го и вплоть до весны 2010 года, когда Россия в последний раз обозначила свое участие в судьбе Шалита, все ее усилия в этой связи сводились исключительно к контактам с террористической организацией ХАМАС.

Шалит как прикрытие

Очевидно, что переориентация россиян на палестинских исламистов произошла после того, как Кремль осознал бесперспективность усилий в деле освобождения Шалита. С того момента россияне не столько пытались добиться реального результата, сколько использовали этот вопрос ради легитимации своих связей с ХАМАСом.
В последний раз данная проблематика использовалась россиянами подобным образом в декабре прошлого года после встречи с Машалем спецпредставителя президента по Ближнему Востоку и замминистра иностранных дел Салтанова. «Он отметил важность достижения прогресса в том, что касается освобождения израильского солдата Гилада Шалита», – подчеркивалось в этой связи в сообщении российского внешнеполитического ведомства.
Впервые это стало очевидно после очередного визита Машаля в Москву в феврале 2007 года. Объясняя тогда целесообразность своих переговоров с главой Политбюро ХАМАСа, Лавров заявил: «Говорили мы и о судьбе капрала Гилада Шалита. Руководства ХАМАС готово искать пути решения этого вопроса...».
Но особенно ярко это проявилось после встречи Медведева и Машаля, состоявшейся в Дамаске в мае прошлого года. Пресс-служба главы государства поспешила тогда распространить сообщение, в котором подчеркивалось: «Президент России призвал как можно скорее решить проблему освобождения израильского гражданина капрала Гилада Шалита». Два дня спустя официальный представитель МИД РФ Андрей Нестеренко повторил, что в ходе встречи в Дамаске «вновь было заострено внимание на необходимости скорейшего освобождения капрала Гилада Шалита». И в тот же день в телефонной беседе по этому поводу с израильским коллегой Лавров, согласно сообщению МИД России, «рассказал о нашей работе с руководством ХАМАС по скорейшему освобождению из плена израильского военнослужащего Гилада Шалита».

Признак бессилия

Хотя Москва, особенно вначале, старалась создать впечатление, будто является активным участником международных усилий по освобождению израильского военнослужащего, все ее действия в этом вопросе оказались безрезультатными. Но в отличие от других государств, не сумевших внести свою лепту в освобождение Шалита, Россия с 2006 года была единственной из не мусульманских стран, которая поддерживала публичные отношения с ХАМАСом. Москвы не раз объясняла, что это позволяет ей оказывать воздействие на палестинских исламистов, чем не могут похвастаться ни Брюссель, ни Вашингтон. Но все это время захваченный солдат ЦАХАЛа удерживался в секторе Газа, контролируемом ХАМАСом. Именно его представители в итоге подписали в Каире соглашение об освобождении Шалита. Тем самым палестинцы вновь продемонстрировали, что, когда дело доходит до предметных переговоров, они отдают предпочтение посредничеству Египта (Евросоюза или США), но отнюдь не России. То же самое происходило в ходе диалога ХАМАСа и ФАТХа, и каждый раз повторяется при возобновлении переговоров с израильтянами.
Таким образом, как и в других случаях, деятельность Москвы в данном вопросе скорее являлась имитацией активности, нежели проявлением реального влияния в ближневосточных делах. История Гилада Шалита стала еще одним признаком бессилия России в этом регионе.
Игорь Гантман

izrus.co.il