Комментарии и анализ

Фото dpa/dw.com

Немецкий раввин: Я прячу кипу под другим головным убором

Юрий Кадников родился в 1975 году в Крыму. После распада СССР он учился в Москве в Институте современного иудаизма и уже тогда решил посвятить свою жизнь богословской деятельности. В 28-летнем возрасте, в 2003 году, он приехал в Германию с целью продолжить образование и поступил в Колледж имени Абрахама Гейгера (Abraham Geiger) в Потсдаме. После окончания работал в еврейских общинах Ганновера, Магдебурга и Бад-Пирмонта. Раввином Юрий Кадников стал в 2011 году в Бамберге. С 2015 года он является главным раввином федеральной земли Мекленбург – Передняя Померания. И сегодня Юрий Кадников – собеседник DW.

Еврейские общины в Германии стареют

DW: Что собой представляют еврейские общины Мекленбурга – Передней Померании и каковы их цели и задачи?

Юрий Кадников: Подавляющее большинство, 95 процентов членов наших общин, – выходцы из бывшего Советского Союза: сегодняшней России, Украины, Грузии, Беларуси и стран Центральной Азии. Пять процентов – немецкоязычные евреи и израильтяне, проживающие на территории нашей федеральной земли. Главная цель еврейских общин – проведение религиозных мероприятий, богослужений и обрядов. Мы проводим церемонию обрезания и обряды религиозного совершеннолетия для мальчиков и для девочек – с этого дня они сами должны следить за соблюдением всех заповедей и требований иудаизма. И, конечно, мы проводим похоронные обряды. Их, к сожалению, становится все больше, потому что наша община стареет.

В лучшие времена только в общине Ростока было около тысячи человек, а сегодня – 570, вместе с Шверином и Висмаром верующих евреев – около 1400 человек. В основном это люди пожилого возраста. Тем, кто приехал в Германию 20 лет назад в 60-летнем возрасте, сегодня уже 80. Мы знаем, что наша община будет уменьшаться, и это – печальная тенденция.

– Но ведь евреи из бывшего СССР переезжали в Германию с семьями и детьми. Где они сегодня, неужели они не приходят в синагогу?

– Нет, они есть, но их становится все меньше. Людям важно дать своим детям хорошее образование, поэтому многие молодые евреи уезжают учиться в другие города Германии, находят работу и там остаются. Мало кто возвращается в Росток или Шверин. В нашей федеральной земле найти работу с хорошим образованием очень сложно, поэтому они стремятся в индустриально развитые регионы Баварии, Баден-Вюртемберга или Северного Рейна – Вестфалии.

Главный язык общения – русский

– На каком языке проходят богослужения и как прихожане общаются друг с другом?

– Службы проходят на трех языках: иврите, немецком и русском. Я изучал иврит в своем родном городе, в Евпатории, затем продолжил его изучение в Москве, в Германии и Иерусалиме, где прожил чуть больше года, чтобы его усовершенствовать. Проповеди я стараюсь проводить больше на русском и немецком, богослужения – на иврите. Среди наших прихожан есть люди, которые вообще не говорят по-русски, а есть прихожане, которые плохо владеют ивритом и немецким. В основном это пожилые люди, выходцы из бывшего СССР, которым с большим трудом даются эти языки, но мы с каждым из членов общины стремимся найти и находим общий язык для общения.

Я провожу с прихожанами регулярные встречи и беседы на самые разные темы, выслушиваю их, даю советы в решении их насущных проблем. Большое внимание в нашей общине уделяется работе по сохранению еврейских традиций и обрядов, межрелигиозному диалогу, а также приобщению людей к немецкой культуре.

 "Хожу по улицам Ростока, прикрывая кипу"

– Ощущают ли члены вашей общины антисемитские настроения?

– К сожалению, в нашей земле, как и в других федеральных землях на территории бывшей ГДР, люди чаще сталкиваются с проявлениями антисемитизма. Не стоит забывать о том, что у нас активна Национал-демократическая партия Германии (НДПГ), которую безуспешно пытались запретить, большое влияние имеет и нынешняя правая партия "Альтернатива для Германии", у которой есть депутаты в земельном парламенте и поддержка части населения. Чего уж скрывать, евреям в нашей федеральной земле приходится соблюдать меры предосторожности. Члены общины при выходе из синагоги стремятся прикрыть кипы другими головными уборами, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимания и обезопасить себя. Я, признаюсь вам, сам хожу по улицам Ростока, прикрывая кипу.

Разумеется, власти Германии много делают для того, чтобы воспрепятствовать антисемитизму, который, на мой взгляд, усилился, начиная с 2015 года, когда в страну приехало много беженцев-мусульман. Среди них – немало и тех, кто видит в Израиле и израильтянах своих врагов. Это усугубило местный правый и левый антисемитизм. Он бывает даже в тех местах, где нет евреев. Много его и в интернете, начиная с антисемитских сайтов, заканчивая комментариями под публикациями о евреях. Даже во время коронавирусной эпидемии в интернете усилились антисемитские настроения, родилось много мифов, в которых евреи обвиняются во всех мировых бедах, включая коронавирусную инфекцию.

В нашей земле мы наблюдаем проявления антисемитизма в вандализме на закрытых еврейских кладбищах в поселках и городах, где евреи уже не живут. До Второй мировой войны на территории нынешней федеральной земли было около 50 еврейских общин, и до сих пор сохранились старые еврейские кладбища. Время от времени там происходят осквернения могил. Еврейский земельный совет вместе с земельным правительством в течение 30 лет восстанавливают и благоустраивают эти кладбища, которые во времена бывшей ГДР пришли в запустение. И это отрадно. Но случаи вандализма в уже восстановленных кладбищах меня и членов моей общины очень настораживают. Однако многие понимают, что земельное и федеральное правительства предпринимают меры, чтобы уменьшить антисемитские настроения в обществе.

Антисемитизм – не проблема евреев, а проблема общества

– Можно ли сказать, что евреи вашей общины чувствуют себя защищенными со стороны государства?

– Да, это так, но были случаи, как, например, в прошлом году в Галле, когда во время Йом-Кипура, самого важного иудейского праздника, были убиты два человека. И я не видел после этого тысяч людей, вышедших на площади Берлина... Несколькими годами ранее, когда в Берлине на почве антисемитизма был избит молодой человек, демонстрантов едва хватило, чтобы заполнить участок перед столичным центром общины... Но и в недавнем прошлом, когда Центральный совет евреев в Германии организовал демонстрацию перед Бранденбургскими воротами в Берлине, демонстрантов было тоже не так много. Это, по моему мнению, является значимым барометром латентного антисемитизма в нашей стране. Стоит заметить, что антисемитизм – не проблема еврейских общин, как многие думают, это – проблема общества.

Не случайно министр внутренних дел Германии Хорст Зеехофер (Horst Seehofer) недавно подчеркнул, что наибольшей угрозой для Германии по-прежнему является правый экстремизм. По его данным, 93,4 процента антисемитских преступлений в 2019 году имели правоэкстремистскую подоплеку.

– Вы жили в бывшем СССР, в Израиле, сейчас живете в Германии, много ездите по миру. В какой стране, на ваш взгляд, евреи чувствуют себя в большей безопасности?

– Безопасней и свободней себя евреи чувствуют, конечно, в Израиле. В Европе, на мой взгляд, это Вена. Здесь есть еврейские районы и много еврейских магазинов, ресторанов. Местные евреи не прячутся. Даже с Берлином Вену трудно сравнить. В Берлине, несмотря на то, что это – открытый и прогрессивный город, не так много людей в кипах, и там чаще, чем в Вене, нападают на евреев. Я уже не говорю про Росток. Антисемитизм в бывшей ГДР был связан с антиизраильской политикой в 1950-х, и эта недружественная риторика отложилась в головах многих.

В Германии есть и правый антисемитизм, и левый, который выражается в антиизраильской риторике, есть антисемитизм, навязанный исламизмом. Мы находимся в постоянном диалоге с земельным правительством с целью усиления мер безопасности для членов наших общин.

Богослужения в онлайн-режиме

– Центральный совет евреев в Германии 19 июля отмечает 70-летний юбилей. Как евреи Мекленбурга - Передней Померании будут его праздновать?

– Да, Центральный совет евреев в Германии  был организован 19 июля 1950 года во Франкфурте-на-Майне. Этот юбилей в период коронавирусной пандемии мы вынуждены отмечать большей частью в режиме онлайн. Наша синагога в Ростоке закрыта для посетителей до 10 августа, богослужения проходят в интернете. Центральный совет евреев подготовил серию подкастов, посвященных юбилею. В ней принимают участие известные люди: политики, религиозные деятели, деятели культуры и искусства. Кроме того, члены наших общин с удовольствием слушают регулярные радиопередачи "Schabat Schalom", которые готовятся к эфиру региональной телерадиокомпанией NDR, вещающей на севере страны. Несколько передач также были посвящены этому юбилею. У каждой из 100 еврейских общин в Германии – свои культурные программы, посвященные этому событию.

– И последний вопрос. Вы – отец троих детей. Можно ли их называть немецкими евреями? И есть ли, на ваш взгляд, у евреев в Германии будущее?

– Да, моих детей вполне можно назвать немецкими евреями, тем более что двое из них родились в Германии. Они на немецком языке говорят куда лучше, чем на русском. На русском они общаются с бабушками и дедушками, а их родной язык – немецкий. Говорить о перспективах и будущем еврейской жизни в Германии нужно в контексте того, почему евреи приехали из бывшего СССР в Германию, какова была их мотивация? Среди еврейских мигрантов – люди разных возрастов. Молодые получили образование и хорошо интегрированы в немецкую жизнь, ходят в синагоги, соблюдают еврейские традиции и обычаи. Они, в отличие от людей пожилого возраста, не стремятся уехать в Израиль, потому что видят свое будущее в Германии и в Европе.

dw.com