Комментарии и анализ

Что происходит вокруг Бабьего Яра сегодня?

Почти два года прошло с тех пор, как Украина, как государство и гражданское общество, отметила траурную дату – 75 лет со дня начала трагедии Бабьего Яра. И именно в эти дни Украина (и власть и гражданское общество в равной степени) показала, что она способна на глубокое осознание трагедии, на достойную дань памяти погибшим и организацию мемориальных мероприятий международного масштаба. Тогда по всему Киеву на протяжении недели прошло около пятидесяти мероприятий. Некоторые из них были организованы государственными органами, но большинство – гражданским обществом. Оргкомитет по вопросам перспективного развития Национального историко-мемориального заповедника «Бабий Яр» был создан Указом Президента Украины Петра Порошенко № 331 от 20 октября 2017 года. То есть Украина в полной мере продемонстрировала зрелость своего подхода к сохранению исторической памяти о трагических событиях.

Какой мы видим ситуацию спустя два года?

В деле увековечения памяти жертв Бабьего Яра выделилось три основных проекта.

Первый проект – государственный, за который отвечает Министерство культуры Украины (далее – Министерство). Он предполагает создание в здании на Мельникова, 44, в бывшей конторе еврейского кладбища, мемориального музея памяти жертв Бабьего Яра. Решение было принято при нашем активном участии (Ваада Украины. – И. З.) еще в 2016 году, то есть еще до памятной даты.

На реализацию этого проекта государство выделило в прошлом, 2017 году, 27 млн. гривен, которые не были использованы, так как Министерством не были подготовлены концептуальные, архитектурные и дизайнерские решения. Эти средства были перенесены на 2018 год, но и он уже зашел далеко за половину, а проект продвигается очень медленно, что, впрочем, свойственно всем государственным проектам. Одна из причин медленного развития данного важного проекта заключается в том, что Министерство действует не прямо, но через Национальный историко-мемориальный заповедник «Бабий Яр» (далее – Заповедник), который является, прежде всего, хозяйственной структурой, но уж никак не академической.

Несмотря на горячее желание гражданского общества, в частности, Ваада Украины и Международного мемориального благотворительного фонда (ММБФ) «Бабий Яр» (председатель Попечительского совета – Андрей Адамовский) помочь Министерству реализовать этот проект, существует бюрократическое сопротивление реализации проекта со стороны руководства Заповедника.

Над концепцией проекта работала группа историков, объединенная вокруг Института истории Национальной академии наук Украины (далее – Институт). Руководитель этой группы – доктор исторических наук, член-корреспондент НАН Украины, заместитель директора Института Геннадий Боряк. Группа подготовила нарратив проекта, который опубликован на сайте Института для дальнейшего обсуждения. На следующем этапе предполагается перевод нарратива концепции на английский язык и рецензирование его авторитетными зарубежными учеными (Европа, США, Израиль). Темпы продвижения сдерживаются тем обстоятельством, что Заповедник делает все, чтобы не заключать договор с Институтом о дальнейшей работе. ММБФ «Бабий Яр» способствуя работе переводчиков (документ содержит около 80 страниц текста), готов оплатить и перевод, и рецензирование, но Министерство пока отказывается от помощи, и дело застопорилось вот уже на три месяца.

Я говорю об этом, чтобы охарактеризовать скорость процесса. Наконец, когда государство приняло решение реализовать проект, все происходит крайне медленно.

Оргкомитет, вернее рабочая группа, которая изредка собирается, предложила, а правительство затем поручило указанной группе историков разработать общую концепцию – не только музея «Бабий Яр», но вписать ее в концепцию оформления всей территории Бабьего Яра со всеми объектами, которые там находятся или будут находиться. Главное препятствие – до сих пор не понятно, кто будет заключать договор с Институтом.

Таково состояние первого проекта. ММБФ «Бабий Яр» и Ваад Украины, как я уже сказал, поддерживают его и всячески стараются помочь в его реализации Министерству.

Второй проект был инициирован Общественным комитетом «Бабий Яр» (Виталий Нахманович) и Ваадом Украины (Иосиф Зисельс) и осуществляется канадской организацией «Украинско-еврейская встреча» – «Українсько-єврейська зустріч» (UJE) во главе с Джеймсом Тимертеем (Канада).

Этот ландшафтно-архитектурный проект предполагает создание мемориального парка на огромной территории (70 га), включая Бабий Яр, все прилегающие к нему кладбища и носит условное название «Бабий Яр – Дорогожицкий некрополь».

В свое время, еще в 2006–2007 годах Общественным комитетом «Бабий Яр» была разработана и опубликована научная Концепция создания заповедника «Бабий Яр». Ваад Украины помог организовать указ президента Виктора Ющенко о создании Заповедника.

В 2016 году прошел конкурс (координатор – Виталий Нахманович) основных идей архитектурно-ландшафтного парка. Конкурс оплатила «Украинско-еврейская встреча». Первое место не присуждалось, но места со второго по седьмое содержат лучшие ландшафтные идеи, и теперь, казалось бы, нужно двигаться дальше. Лучшие три идеи следует, на мой взгляд, воплотить в эскизные проекты и затем определить, какой из проектов заслуживает полноценного проектирования в рабочих чертежах.

Реализация данного проекта также приостановлена, потому что город и государство пока не дают понять, интересен он им или нет. Джеймс Тимертей, который уже полтора года пытается встретиться с Порошенко, не может дальше вкладывать деньги в проект, не понимая, нужен ли он Украине и Киеву.

На редких заседаниях рабочей группы Оргкомитета мы обсуждали проект «Бабий Яр – Дорогожицкий некрополь» как позитивный, перспективный, но именно государство и город должны официально отреагировать на предложение «Украинско-еврейской встречи» воплотить его в жизнь. Государство также должно включиться в финансирование проекта, поскольку он достаточно дорогостоящий. Организация «Украинско-еврейская встреча» готова взять на себя значительные вложения, но она не должна делать это единолично, да и позиция рабочей группы состоит в том, что у проекта должна быть мощная государственная составляющая.

И, наконец, третий проект – самый противоречивый. Это проект Мемориала и музея Холокоста «Бабий Яр».

Эта идея была предложена весной 2016 года (хотя в несколько ином виде существовала и раньше) группой крупных российских бизнесменов еврейского происхождения и даже рожденных в Украине, среди которых Михаил Фридман, Герман Хан и Павел Фукс. Впоследствии группа «обросла» и другими участниками, так как оказалось, что пришедшую из России идею российских бизнесменов не очень хорошо встречают в Украине, что вполне понятно и объяснимо. Тогда в проекте появились Виктор Пинчук, Святослав Вакарчук, Натан Щаранский, Яков Дов Блайх и другие. Я обоснованно рассматриваю их как «свадебных генералов», потому что за всем этим стоят финансовые возможности и интересы российского финансового холдинга «Альфа-групп», следовательно – России и ее руководства.

С этим проектом у нас (сторонников украинского проекта. – И. З.) большие проблемы. И начались они сразу, с весны 2016 года, когда я впервые встретился с Павлом Фуксом и объяснил ему, что многие пункты проекта нужно обсуждать немедленно уже тогда. Не решив их, мы вынуждены будем втянуться в противостояние, как это уже было в 2002–2005 годах вокруг проекта «Наследие», который предполагал строительство общинного центра на месте расстрелов в Бабьем Яре. Тогда инициатор проекта, американская еврейская организация «Джойнт», активно настаивала на его продвижении. Был даже заложен памятный камень, и президент Кучма перерезал ленточку. Памятный камень до сих пор стоит, но в течение длительного времени шло противостояние гражданского общества за недопущение кощунственного строительства. В результате, всех сотрудников «Джойнта», которые занимались этим проектом, уволили, проект закрыли, потери «Джойнта» составили, по различным косвенным сведениям, около 5 млн. долларов.

Сейчас повторяется подобная сомнительная история, на этот раз «идея проекта» пришла не из США, а из России. Кто-то со стороны предлагает Украине, причем предлагает совершенно невнятно, создать Мемориал и Музей Холокоста вселенского значения. И тут возникает целый ряд вопросов.

Первый вопрос очень важен с точки зрения еврейской традиции. На участке, где предполагается строительство, было старое еврейское кладбище. Существует документ, подписанный раввином Шлезингером из Лондона, который возглавляет основную организацию по наблюдению за всеми еврейскими кладбищами Европы. Документ содержит запрет на любое строительство на этом месте. Этот факт полностью игнорируется инициаторами проекта. Об этом знает и мэр Киева Виталий Кличко, который, кстати, некритично поддерживает проект. Знают и другие участники этой затеи. Но те, кто проталкивает этот проект, а в него вложено уже около 5 млн. долларов, игнорируют этот неопровержимый факт, рассчитывая на то, что всегда найдется какой-то раввин, который за деньги даст разрешение строить на кладбище. Но документ, на который я ссылаюсь, получен еще в 2010 году. Тогда не шла речь о полноценном строительстве, лишь Вадим Рабинович сумел взять в аренду этот участок и имитировал, по моему мнению, активность вокруг этого места по созданию чего-то глобального.

Проект развил мощный промоушен. Участники проекта ездят по всему миру, рекламируя свое будущее творение и, что важно подчеркнуть, безапелляционно заявляют, что власти Украины поддерживают этот проект, хотя на самом деле это не так. И о критике украинских ученых и гражданского общества также апологеты и функционеры проекта предпочитают помалкивать.

И сейчас мы вернемся к моменту, когда 29 сентября 2016 года эта российская группа (уже с участием Пинчука, Вакарчука и Щаранского) презентовала проект мемориала в Национальном музее им. Тараса Шевченко.

На презентацию проекта приехал президент Украины Петр Порошенко. Он выступил первым и сказал, что хочет создать украинский проект Мемориала памяти жертв Холокоста и всем, кто поможет ему в этом, он будет очень благодарен. Это событие отражено на сайте президента. Следовательно, если до того момента можно было спорить и обсуждать, чья эта идея и чья другая, и кто предложил первый, то после такого заявления понятно, что с ним невозможно не считаться.

Авторы идеи к тому моменту уже набрали такую скорость движения в промоушене, что «проскочили» мимо этого заявления президента Украины, не обратив на него никакого внимания. Но в Украине, как и в большинстве цивилизованных стран, нельзя игнорировать мнение президента и общественности, хотя с этим не все согласятся.

Любая группа, которая хочет что-то создать на территории суверенной страны, не может абстрагироваться от отношения власти и гражданского общества к их проекту и, тем более, игнорировать его.

Следующее. Мы должны понимать, почему русские олигархи, которые шагу не делают без разрешения президента России Путина, обещают вложить 100 млн. долларов в проект на территории Украины, с которой Россия пятый год ведет агрессивную войну. Не может существовать проектов такого рода, если в них не заинтересован Путин. Хотя вопрос этот скорее риторический, тем не менее, на мой взгляд, на этот вопрос мы должны получить ясный ответ. Почему российская власть позволяет тратить в Украине значительные суммы подконтрольным ей российским олигархам, которые зарабатывают эти деньги в России, которые финансируют многие проекты, включая военные, в России, а потом эти военные проекты «реализуются» у нас на Донбассе и в Крыму, аннексируя территорию Украины и убивая украинских граждан? Я уже не говорю о том, что все эти люди включены в предсанкционный список США, а Павел Фукс, насколько я знаю, стал невъездным в Америку.

Мы должны получить ответы на эти вопросы, но не получаем их в течение уже более двух лет. А между тем мы задаем эти вопросы и этим олигархам, и Мареку Сивецу, который был генеральным директором проекта, но, как оказалось, был сочтен слишком интеллигентным, после чего его перевели на должность директора по международным делам, а на его место поставили Геннадия Вербиленко, человека, не имеющего опыта в международных мемориальных проектах, бывшего директора крупной компании по продаже электротоваров. Своя рука, конечно, владыка, но есть разница между продажей электротоваров и строительством Мемориала памяти жертв Холокоста.

Далее. Международная группа историков, работавшая над концепцией мемориала-музея, создала огромный по объему нарратив проекта, но общественности была предъявлена только выжимка из него, примерно 12–15 % от объема текста. В КНУ им. Тараса Шевченко 7–8 февраля 2018 года состоялось обсуждение указанной выжимки (участники обсуждения с ней заранее ознакомились). Украинские историки, представители общественности, и я в том числе, выступили очень критично в отношении представленного нарратива, все эти выступления можно найти в интернете. Существует «Открытое письмо украинских историков», в котором они высказали категорическое неприятие концептуальных подходов создателей нарратива мемориала и музея.

Мы до сих пор не знаем, были ли учтены эти замечания, тем более, что обсуждалась не концепция, а только часть нарратива, будет ли он использован в дальнейшей работе. А ведь речь идет о строительстве сооружения на территории столицы Украины – Киева. Если этот нарратив предполагается воплощать без изменений, то что он несет Украине?

Я считаю, исходя из анализа представленного нарратива проекта, что он наносит Украине значительный имиджевый ущерб. Нужно осознавать, что речь идет не о памятнике, а именно о музейно-мемориальном комплексе, несущем определенный идеологический посыл. В нарративе создается картина Холокоста в Европе, центром которого становится Бабий Яр и Киев. Спрашивается – это что, Украина, которая не была тогда государством, была центром Холокоста? А не нацистская Германия, осуществлявшая истребление евреев на территории Украины, Польши и других стран? Именно это смещение акцентов было сразу же замечено многими участниками обсуждения и аргументированно раскритиковано. Реакции от группы концепции – никакой.

Далее. Как можно создавать нарратив Холокоста и особенно Холокоста в Украине, не рассматривая предыдущие двадцать лет истории страны – большевистскую оккупацию, насильственный приход к власти коммунистов, жестокую политику советской власти, массовые жесточайшие репрессии, коснувшиеся всех слоев населения, и как следствие – изменение идентичности украинского общества. Это не научно обоснованная позиция ученых, а сознательный подход, направленный на искажение смысла происходившего.

Все музеи Холокоста в мире обязательно начинаются с предшествующей периоду трагедии истории. Она особенно важна для понимания Холокоста вообще и особенностей Холокоста в данной стране. В представленном проекте предшествующий советский период полностью игнорируется. Игнорируются жесточайшие репрессии, приучившие людей не обращать внимание на массовые убийства, поощрение массового доносительства, полная деморализация населения под влиянием репрессий, Голодомора и других преступлений советской власти. Как можно игнорировать это?

Безусловно, документ нужно критиковать за то, что в нем есть, а не за то, чего в нем нет. Но, когда создается нарратив важного глобального проекта, необходимо учитывать и глобальные, и частные особенности.

Мы подозреваем, и не без оснований, что этот проект решает важные для современной России политические цели в той реальной войне, которую она ведет с Украиной, а также в информационной войне и искажении образа Украины, который Россия пытается навязать всему миру. Эта цель состоит в том, чтобы представить Украину как фашистское, антисемитское и националистическое государство, в котором всегда нарушались и продолжают нарушаться права человека. И музей, в том виде, в котором его сегодня представляют создатели, предназначен для служения именно этой цели.

Спрашивается, в интересах ли Украины такой проект? Конечно, нет. Когда мы об этом говорим, сторонники проекта этого не замечают, игнорируют, как игнорируют и волю президента Украины, решившего стать во главе украинского проекта мемориализации Холокоста и Бабьего Яра.

И после всего этого авторы идеи говорят, что они не понимают сопротивления реализации такого проекта.

Я хочу сразу сказать, что мы не против проекта, и хочу об этом заявить открыто. Проукраинская часть еврейской общины, в частности Ваад Украины, наиболее активная в украинской еврейской общине, не против проектов мемориала и музея – давно назрела необходимость в их создании, но способы реализации описанного выше российского проекта работают против Украины, а не на ее пользу. К сожалению, я вынужден констатировать, что гибридная война пришла и на «еврейскую улицу», впрочем, как и во все украинское общество.

Мы хотим, чтобы проекты Мемориала и Музея Холокоста были украинскими проектами. Украинское государство и украинское гражданское общество должны сообща создавать эти проекты, а не российские олигархи с вполне ясной для нас политической целью нанести урон имиджу Украины. Мы не зря неоднократно обращали внимание на историю проекта «Джойнта» «Наследие», который закончился крахом. Мы предупреждали о необходимости договариваться уже в 2016 году о важных пунктах этой темы, потому что потом будет сложнее. Потом опять будет противостояние, как в 2002–2005 годах.

Мы не хотим воевать, мы хотим договориться о важных принципах и создавать мемориальные проекты. Если будут приняты четко сформулированная позиция президента страны, критические замечания украинских ученых и гражданского общества, то мы вместе можем осуществлять этот проект. Но вы, российские олигархи, не можете приехать в Украину и делать здесь все, что вам заблагорассудится. Тем более, с враждебной целью. Представьте подобную ситуацию в любой цивилизованной стране. Кто разрешит вам это делать? Никто. Но поскольку вы из России, то относитесь к этому так же как российская власть, считая, что Украина – не цивилизованное государство, а представительница третьего мира, где за деньги можно добиться всего, чего угодно, включая то, что оскорбительно для страны. И действуете напролом, считая, что все можно купить. К счастью, в Украине уже не все можно купить.

Наши зарубежные друзья и многолетние соратники высказывают недоумение, почему мы против такого «прекрасно расписанного и мощно пропагандируемого проекта». Хотелось бы развеять упомянутую наивность.

Россия заявляет, что ее нет на Донбассе. Вы верите этому? Но ведь уже каждому наблюдающему за событиями на востоке Украины ясно, что Россия пятый год воюет на Донбассе с Украиной. Россия уверяла, что Крым не был аннексирован, а вошел в ее состав после референдума. Сегодня все мировое сообщество не признает силовую аннексию Крыма Россией. Ангела Меркель когда-то очень удивилась, узнав, что, оказывается, Путин ей соврал. Какое может быть удивление? Для нас это не удивительно. Империя всегда врет, тем более империя, изо всех сил пытающаяся восстановить свое величие.

Вы хотите быть обманутыми – ваше право, но наша задача – не дать вам обмануться, потому что от этого пострадаете не только вы, но и мы.
 

Иосиф Зисельс, сопредседатель Ассоциации еврейских организаций и общин (Ваада) Украины

2 сентября 2018 года, Киев

Выражаю искреннюю благодарность Татьяне Хорунжей у и Галине Хараз

за существенную помощь в подготовке данного материала.