В замечательной сказке любимой писательницы моего детства Туве Янссон «Мумми-троль и комета» милые и немного бестолковые обитатели Мумми-дола с ужасом ожидали столкновения с неумолимо приближающимся зловещим космическим телом, пребывая в уверенности, что никто на земле не переживет этой трагедии. Однако, выйдя наутро из убежища, семейство Мумми-троллей с удивлением убедилось, что комета уже улетела, не причинив никому ни малейшего вреда.
Похожий случай имел место недавно на Ближнем Востоке — я имею в виду историю с международным признанием палестинской независимости в одностороннем порядке.

5 сентября информагентства сообщили, что председатель Палестинской национальной администрации (ПНА) Махмуд Аббас заявил о намерении просить Генеральную Ассамблею ООН предоставить Палестине статус государства-наблюдателя. Несколько ранее Аббас заявлял так же, что после это Палестина планирует обратиться в Совет Безопасности с заявкой о предоставлении полноценного членства в ООН (правда, некоторые высокопоставленные чиновники ПНА потом опровергали эту информацию).
Даже те, кто не очень следит за новостями международной политики, услышав подобные сообщения, удивятся — ведь год назад, в сентябре 2011-го, Палестина уже пыталась обратиться в Генассамблею с заявкой об официальном признании нового государства! Тогда этой теме посвящались первые полосы газет и центральные сюжеты в информационных блоках всех телеканалов. Прошлый год был богат на события в ближневосточном регионе, но даже на фоне «арабской весны» не/признание международным сообществом палестинской независимости имело шансы стать главной новостью года.
В Израиле происходившее воспринималось как неотвратимая катастрофа. Если почитать газетные статьи прошлой осени, можно подумать, что председатель ПНА Махмуд Аббас собирался прямо с трибуны сессионного зала ООН решительным движением воздеть к небу трубу Апокалипсиса и вызвать потоки серы и огня на грешную Святую землю.
Этому драматическому апофеозу абсурда предшествовала постепенно нараставшая дипломатическая артподготовка, выражавшаяся, в частности, в официальном признании парламентами многих стран, ранее этого не сделавших, независимости государства, не только не существующего де-юре, но и де-факто разделенного на два совершенно автономных и слабо связанных друг с другом квазигосударственных образования. «Берег Китового Уса стал 385-й страной, признавшей независимость Палестины в границах 1967 года… Ново-кокосовые острова стали 386-й страной, обещающей поддержать Палестину на голосовании в Генассамблее ООН», — кричали газетные заголовки и Интернет-форумы.
Хотя Израиль, еврейская диаспора и примкнувшие к ним немногочисленные союзники вели дипломатические бои на всех фронтах, чувствовалось, что в успех этих усилий никто не верит.
В еврейском государстве царила атмосфера, граничащая с паникой. Казалось, только позиция США могла стать сколько-нибудь серьезным препятствием на пути триумфального шествия виртуальной палестинской независимости по планете. Однако уверенности в безоговорочной поддержке США у Израиля уже не было. В рамках глобальной внешнеполитической перезагрузки президент единственной сверхдержавы активно заигрывал с арабским миром. Не случайно Барак Обама, — обращали внимание аналитики, — стал первым за двадцать лет американским лидером, не удосужившимся посетить Израиль. А вот в Каире он выступил с программной речью о внешнеполитических приоритетах США, в которой сравнил муки палестинцев со страданиями жертв Холокоста. Да и вообще, можно ли надеяться на поддержку человека, названного при рождении «Бараком Хуссейном»?
Сами виноваты, — упрекали правительство давно отстраненные от процессов принятия решений и вытесненные на обочину социальных процессов стойкие израильские левые. Сначала своей неконструктивной позицией завели в глухой тупик с таким трудом когда-то налаженные в результате болезненных взаимных компромиссов отношения с палестинцами, похоронив мирный процесс. Настроили против себя общественное мнение Запада и испортили отношения с немногочисленными бывшими союзниками за пределами Европы (например, с Турцией). Наконец, пойдя на поводу у кучки фанатиков, из-за нелепого отказа продлить мораторий на строительство в еврейских поселениях на оккупированных территориях восстановили против себя Соединенные Штаты. У руководства ПНА просто не остается другого выхода, кроме провозглашения независимости в одностороннем порядке, и международное сообщество в сложившихся усилиями недальновидных израильских политиках обстоятельствах поддержит палестинцев.
Международное сообщество будет только радо чужими руками стереть еврейское государство с лица земли, — мрачно констатировали израильские правые. Для США мы разменная монета, нас непременно продадут, защищая собственные политические интересы в регионе. Окруженный врагами и преданный союзниками, Израиль может опираться только на собственные силы. Действовать надо решительно, жестко и без оглядки на лицемерное и антисемитское «международное сообщество». Никакого партнера по переговорам у Израиля просто больше нет (как будто раньше он был).
«Будет война», — на полном серьезе резюмировали и те, и другие. Политики из правящей коалиции сурово сдвигали брови и демонстрировали решительность. В условиях нарастающего хаоса «арабской весны», невиданного всплеска активности исламистов в соседних странах и бесконтрольного распространения оружия в регионе перспектива большой войны, первой по-настоящему серьезной за тридцать лет, действительно пугала. На фоне этих процессов маячил рвущийся к атомному оружию Иран, стратегической задачей которого откровенно провозглашалось уничтожение «сионистского образования».
Точно предсказать последствия обращения Палестины в ООН не мог никто, однако для всех было очевидно, что происходящее впервые за многие годы выходит за рамки ритуального сотрясания воздуха. «На этот раз все серьезно»; «что-то будет»: так можно резюмировать комментарии экспертов и политиков годичной давности.
Сегодня, оглядываясь назад, легко констатировать, что не случилось ровным счетом ни-че-го. Кажется, все уже вообще забыли про демарш палестинского руководства. Вряд ли кто-то, кроме экспертов, способен «навскидку» вспомнить, на каком конкретно этапе прохождения ООНовской процедуры заявка ПНА была отправлена в макулатуру. 23 сентября прошлого года, выступая на Генеральной Ассамблее Махмуд Аббас передал заявку в секретариат ООН, она была направлена в Совет Безопасности, и сгинула в недрах ее бюрократического аппарата по результатам экспертных консультаций, констатировавших бесперспективность вынесения вопроса на голосование.
5 сентября уже этого года председатель ПНА, сообщая о намерении обратиться к Генеральной Ассамблеи за официальным статусом для Палестины, нисколько не смущаясь, заявил, что «признание ПНА членом ООН в качестве государства-наблюдателя, что должно стать первым шагом на пути к палестинской государственности». Первым шагом туда, куда Аббас уже попытался бодро затопать год назад – и уперся в стену. Сегодня об этом председатель ПНА не вспоминает, как будто просто ничего не было. Намерение палестинцев попытать удачу второй раз не вызывает даже улыбки — скверный анекдот, рассказанный дважды, не становится смешнее.
Из того, что выглядело как начало Армагеддона, не получилось даже пшика. Можно много говорить о причинах неадекватности реакции (в том числе, в экспертной среде) на совершенно ничтожное и бессодержательное сотрясание воздуха. У этой ситуации, пожалуй, есть несколько сторон. Мне кажется, что одна из ключевых проблем не только в этом случае, но во всем т.н. ближневосточном мирном урегулировании (оно же переговорный процесс), заключается в слишком серьезном отношении к реальности, существующей исключительно на бумаге.
Никаких «границ 1967 года» нет и никогда не было как юридической реальности — но о них, как о чем-то существующем, говорится во многих международных документах. Голанские высоты с точки зрения ООН и международного сообщества — территория Сирии, хотя на эту территорию распространяется юрисдикция государства Израиль. С другой стороны, почему-то считается, что более 45 лет назад Израиль оккупировал палестинские территории, хотя если говорить о Газе, Иудеи и Самарии, то израильские войска захватили тогда территорию Египта и Иордании соответственно, а какое-то политическое образование, которое можно назвать Палестиной, появилось только с созданием ПНА на контролируемых Израилем территориях почти двадцать лет назад. Кто в настоящий момент оккупирует (или «контролирует») Газу? Почему Газа и Западный Берег, которые вот уже пять лет как де-факто являются независимыми друг от друга государствами, не имеющие общей границы, с разными политическими системами и правительствами, считаются некой виртуальной единой Палестиной? Почему упоминание города Иерусалима, являющегося столицей Государства Израиль, в качестве столицы Государства Израиль, невозможно для многих американских или европейских политиков?
Болезненные фантазии тысяч никому ненужных документов давно уже не имеют никакого отношения к реальному положению вещей. На самом деле, это давно очевидно более или менее всем, поэтому никто не относится всерьез к произносимым словам. Речи и тексты давно стали ритуалом, не несущим никакого рационального содержания. Ворох бессодержательных документов — как хвост кометы, пугающий, но никому не способный причинить вреда.
В книге Туве Янссон утро после предполагаемого столкновения с кометой оказалось солнечным и ясным. В реальной жизни, конечно, все не так благостно. Однако и небо на землю не падает от пламенных речей с трибуны Генеральной Ассамблеи, и это тоже, в общем-то, неплохо.