Комментарии и анализ

Виктор Александрович Шнирельман (фото сайта Фонда Дмитрия Зимина «Династия», dynastyfdn.com)

Научная фантастика и антисемитизм в России

Д.и.н. Виктор Шнирельман

Сегодня, когда все больше озабоченности вызывают переписывание истории Второй мировой войны и почести, воздаваемые бывшим эсэсовцам в ряде стран Восточной Европы, вопрос об антисемитизме и неонацистских настроениях в России нередко отходит на второй план. Немало действующих политиков уверяют нас в том, что сегодня это уже неактуально. И их можно понять. Ведь их больше волнует позитивный образ России в глазах мировой общественности, нежели истинное положение с расизмом и ксенофобией в самой России.
Впрочем, и данные, которые предоставляют нам социологи, тоже, казалось бы, не внушают больших тревог. Действительно, в течение последних двадцати лет уровень мигрантофобии и чеченофобии был не в пример выше, чем интенсивность антисемитских настроений. В течение этого периода ксенофобия развивалась по весьма причудливой траектории. Если в конце 1980-х гг. наблюдалась вспышка антисемитизма и в 1988-1989 гг. люди с тревогой ожидали погромов, то в 1990-х гг. ситуация изменилась к лучшему. В целом в последние два десятилетия негативное отношение к евреям устойчиво выказывали 8-10% респондентов, тогда как чеченофобия достигала 40-50%. В начале 1990-х гг. общероссийские СМИ заполонил образ «чеченской мафии», а затем к нему добавились рассуждения о «чеченских боевиках» и «азербайджанских торговцах», тогда как негативные стереотипы евреев с завидной регулярностью воспроизводились лишь в маргинальных национал-патриотических изданиях, имевших весьма ограниченную аудиторию. В первой половине 1990-х гг. «жесткие антисемиты» составляли не более 5–9% населения, а в 1997 г. – 6–10%. Ту же картину социологи встречали и в течение последнего десятилетия.
Правда, резкий всплеск антисемитизма (до 17%) наблюдался в октябре 1993 г., а затем (более 30%) в 1998–1999 гг. В первом случае это было следствием слухов, окружавших октябрьские события 1993 г., а во втором было связано с переделом собственности, происходившем в 1997–1998 гг. Шоком для российского общества стал дефолт августа 1998 г., после чего социологи отмечали резкий всплеск радикальных настроений. В январе 1999 г. почти каждый третий респондент (32%) верил в то, что «власть в России находилась в руках евреев». Разумеется, всплеск антисемитских настроений осенью-зимой 1998–1999 гг. был во многом спровоцирован СМИ, устроившими шумиху в связи с антисемитскими высказываниями генерала Макашова. Однако обвинения в адрес правительства вкупе с верой в то, что «власть в стране захватили евреи», заставляет с большей серьезностью относиться к этим антисемитским настроениям, тем более, что, по опросам социологов, в марте 2000 г. негативные чувства к евреям выказала одна треть (31,6%) респондентов. Иными словами, относительно низкий уровень антисемитизма вовсе не говорит о каком-либо устойчивом иммунитете, якобы свойственном гражданам России. При изменении политической ситуации этот уровень может резко подскочить.
Сегодня антисемитизм нередко имеет глубинный доктринальный характер, тогда как антииммигрантские настроения инструментальны и подвержены более быстрым изменениям. Сохраняя антисемитизм стержнем своего мировоззрения, в своей пропаганде современные ультраправые нередко уделяют гораздо больше внимания иммигрантам. Однако они сохраняют убеждение в том, что якобы именно евреи активно внедряют мультикультурализм и искусственно стимулируют массовую иммиграцию, выполняя, тем самым, некую тайную миссию, направленную на подрыв жизнеспособности «белой расы».
Если в 1990-х гг. эти взгляды находили место преимущественно в публицистических брошюрах и выходивших нерегулярно национал-патриотических газетах и журналах, имевших весьма ограниченную аудиторию, то в последние десять лет положение резко изменилось. Теперь рупором расизма и антисемитизма стали художественные романы и научно-фантастические произведения, издающиеся большими тиражами и имеющие массового читателя. В последние годы регулярные скандалы сотрясают Московскую книжную ярмарку, где ряд издательств с железной последовательностью рекламируют произведения, исполненные духа ненависти к «инородцам». При этом такие книги принадлежат перу известных писателей, нередко увенчанных всевозможными титулами и являющихся лауреатами престижных конкурсов. Об одном из них здесь и пойдет речь.
Писатель-фантаст В. В. Головачев сделал стержнем своих многочисленных романов борьбу Светлых и Темных сил. Закончив в 1972 г. Рязанский радиотехнический институт, он стал инженером-конструктором радиоэлектронной аппаратуры и, пройдя действительную службу в армии, пятнадцать лет проработал по специальности в ведомственном институте. Писать художественную прозу он начал, еще будучи инженером, и в 1983 г. был принят в Союз писателей СССР. Демонстрируя необычайную плодовитость, он не раз становился лауреатом различных литературных премий. Некоторые называют его «писателем-фантастом №1 России». Его книги считаются бестселлерами и публикуются огромными тиражами. Он – один из любимых писателей издательства «ЭКСМО». Его романы насыщены космонавтами и космическими пришельцами, магами и волхвами, шпионами и диверсантами, контрразведчиками и спецназовцами, поиском тайны и борьбой за ее обладание. При этом страницы его романов заполняют массы серьезных, готовых к бою мужчин, а женщины встречаются лишь эпизодически. Бой привлекает его много больше, чем любовные страсти. И за всем этим постоянно просматривается «национальная идея» со всеми присущими ей стереотипами. Добро и Зло у него предельно конкретны и … национальны. При этом писатель жадно следит за событиями в мире и в России и, по его собственному признанию, его книги на 90% отражают реальность. В том числе, как мы увидим ниже, и ксенофобскую реальность. Писатель явно симпатизирует славянскому язычеству и увлекается «русским боем», который активно популяризируется некоторыми лидерами современных русских язычников. И еще один штрих – писатель признается, что увлекается эзотерической литературой. И действительно, эзотерические понятия (эфир, астрал, чакра, эгрегор, медитации) встречаются в его романах много чаще, чем имена языческих богов.
Из романа в роман Головачев доказывает, что именно в России, «оплоте Светлых сил», сегодня решается судьба мира. По словам писателя, «великая возрождающаяся Русь оставалась последним оплотом божественной духовности на Земле. В русском языке и культуре все еще хранились смысловые ключи Гиперборейской Культуры Глубинного Покоя». При этом Светлые силы ассоциируются с возрождающимся славянским язычеством, имеющим свои разветвленные силовые и образовательные структуры. Эти организации действуют параллельно с государственными, но те в той или иной мере затронуты разложением и служат враждебным силам. Примечательно, что волхвами выступают бывшие сотрудники спецназа ГРУ и органов безопасности. Так язычество тесно смыкается с национал-патриотической идеей, приверженцы которой концентрируются именно в силовых ведомствах. При этом язычество выступает в современной форме, где традиционные верования и боги переплетаются с эзотерическими представлениями. Неизменным фоном для разворачивающихся событий служат идея Арктической прародины и воспоминания о предках-гиперборейцах, которые якобы 11 тыс. лет назад двигались с Крайнего Севера на юг, заселяя просторы современной России. Допотопная Гиперборея представлена империей, а ее святыня, могила Спасительницы, «хранительницы славянского Рода», помещается в Архангельской губернии, т. е. находится недалеко от Кольского п-ова, где сегодня энтузиасты любят искать следы утраченной цивилизации.
Как же автор изображает противоборствующие силы и их активных участников? В романе «Ведич» (М.: ЭКСМО, 2007) доказывается, что все руководство страны и основные ведомства, включая органы безопасности, находятся во власти черных магов («конунгов»), «служителей культа Сатаны». Агенты этих магов пользуются высоким влиянием и в православных храмах. Примечательно, что автор противопоставляет русское православие «библейскому христианству». Последнее представляется ему «заразой»: якобы оно подчинило русское православие своей воле и навязало ему чуждые идеи и ритуалы, заставляя верить в «чужого бога». По словам писателя, такая вера не согласуется ни с индоевропейской, ни со славянской культурой, а христианский Бог якобы является «Богом социальной несправедливости». Православных священников автор показывает слабыми безвольными людьми, неспособными бороться с «мировым злом», но зато находящимися в связи с преступным миром и создающими всяческие препятствия на пути возрождения славянского язычества. Во всем этом легко узнаются идеологемы современного русского неоязычества, смешивающие воедино идеи русского национализма с остатками советской атеистической пропаганды. Кроме того, за этим скрывается популярная у язычников идея, согласно которой христианство было якобы создано евреями для лишения «гоев» воли и их закабаления ради достижения мирового господства.
Против враждебных сил выступают «витязи Рода», бывшие бойцы спецназа и работники военной контрразведки, хорошо обученные славянским боевым искусствам. Они связаны с языческой Общиной «Родолюбие», имеют языческие имена и стоят «за Русь, за Род, за мир без зла». Здесь можно вспомнить слова писателя о том, что в его романах много реального. Действительно, сегодня в России немало такого рода языческих общин, рекрутирующих своих членов из охранников и работников силовых ведомств.
В политическом плане писатель ориентируется не на демократическую систему, а на вождя. И события романа «Ведич» развиваются вокруг фигуры отрока Сергия (его языческое имя – Световид), которого волхвы готовят на роль «Объединителя и Светителя Русского Рода», а враги безуспешно пытаются уничтожить.
Автор романа не удерживается от соблазна изобразить на страницах книги и себя самого как популярного писателя-фантаста, «защитника истинной истории славянского рода» и противника «лживых исторических концепций», якобы еще в XVIII в. навязанных россиянам «иноземными учеными». Надо ли удивляться, что к таким «непатриотическим концепциям» писатель относит «норманскую теорию»? В противовес ей он настаивает на том, что Русь напрямую происходит из Гипербореи, лежавшей на далеком севере.
Головачев внимательно следит за ходом событий в стране и за рубежом и, если их обсуждение способно послужить идее патриотизма, тут же вводит их в ткань своих произведений. Например, в середине 2000-х гг. он включил в свой новый роман ссылку на «оранжевые революции» и, разумеется, приписал их деятельности сатанинских сил.
К стилистическим особенностям его произведений относится игра с аббревиатурами и кодированием информации с помощью «перевертышей», т. е. перестановки слогов в слове. Например, в романе «Ведич» известное издательство ЭКСМО, где Головачев регулярно публикуется с 1997 г., превращается в МОЭКС. А создаваемые темными силами «храмы Братства Единой Свободы» получают аббревиатуру БЕС. Так писатель, во-первых, дает читателю намек на сатанинскую сущность таких организаций, а во-вторых, самим названием указывает знатокам на их связь с масонством. Вместе с тем, автор не надеется на проницательность массового читателя и далее объясняет, что сатанинским силам верно служат масонские ложи и христианская церковь. При этом он вводит русского «неомасона» в состав руководящего органа Темных сил и настаивает на том, что их ритуалы требовали использования человеческой крови. В этих рассуждениях нетрудно усмотреть намек на «жидо-масонский заговор», ибо в современной неоязыческой мифологии христианская церковь представляется тайным орудием иудеев.
Не обходится автор и без современной ксенофобской риторики. В его романе ислам тесно увязывается с преступностью и говорится о вытеснении «коренного населения» из коммерции, что якобы на руку врагам России. При этом автор оправдывает русский экстремизм как «оборонительный национализм», «реакцию самого русского пространства на захват власти чуждыми этносу элементами, уничтожающими Род людской с помощью всех имеющихся средств». А среди главарей враждебных сил обнаруживаются таджик и грузин, т. е. выходцы с Кавказа и из Средней Азии, представители бывших народов СССР, не вызывающие у нынешних национал-патриотов ничего, кроме ксенофобских чувств. Мало того, верховным жрецом «конунгов» автор изображает американца, а в состав их международного сообщества включает даже австралийского аборигена, наделяя его отталкивающей внешностью. Иными словами, в отличие от советских времен, сегодня интернациональное сообщество представляется писателю в образе абсолютного зла, которому он противопоставляет «чистокровных» русских витязей и волхвов. Мало того, некоторые отрицательные герои до боли напоминают те остатки отживших свое рас прошлых эпох, о которых говорят эзотерические учения вслед за Еленой Блаватской. Расистские коннотации здесь более чем очевидны.
Еще острее та же тема звучит в романе писателя, само название которого эпатажно – «Не русские идут, или носители смерти» (М.: ЭКСМО, 2009). Здесь снова русские волхвы, объединенные в Русский Национальный Орден (РуНО), разрушают замыслы злых сил, мечтающих о захвате власти над миром. Как и в «Ведиче», защитой русских занимается «Союз славянских общин», т. е. организация русских язычников.
В этом романе расовая идея выглядит еще более отчетливо вплоть до того, что русские витязи рисуются исключительно с «льняными волосами», тогда как их враги черноволосы. Мало того, в своем стремлении к кодировке смыслов писатель стремится проявлять чудеса изобретательности. Он дает руководителям «черных сил» странные, на первый взгляд, имена, смысл которых раскрывается при чтении справа налево. Этим, во-первых, дается намек на национальность врагов, ибо такой порядок чтения принят в иврите. Во-вторых, эту догадку подтверждают и сами имена. Так жрец Тивел оказывается Левитом (так звались первосвященники древних иудеев), а властитель мира Арот неразрывно связывается с Торой. Полное имя Тивела звучит как «Икус Тупак Тедуб Месв Хампасту Иезад Нечел Тивел». И чтение первых четырех слов справа налево раскрывает его истинные намерения. Примечательно также, что Тивелу служит Реллик, т. е. Киллер. Наконец, один из функционеров «Кнессета Галактики» зовется Адуи Сенечел Ди-Ж, в чем нетрудно узнать «жида Иуду». Остальные слова в его имени и именах Тивела и Арота указывают на то, что они «нелюди» («се не чел[овек]»). Впрочем, автор не надеется на проницательность читателей и называет высшее управление злых сил «Кнессетом Галактики», одной из тайных организаций становится Синедрион, а полное имя Арота оказывается Арот Сенечел Си-Он. Наконец, одного из опаснейших врагов зовут Отто Мандель. Одним словом, в этом романе врагами русских волхвов и язычников прямо рисуются «иудеи». Мало этого, Синедрион ставится в прямую связь с «Союзом тайных орденов», в чем снова угадывается масонство. И действительно, в конце романа масоны уже появляются в полный рост в виде иллюминатов, вступающих в борьбу с русскими витязями. Иными словами, страх перед «жидо-масонской опасностью» автора не оставляет ни на минуту - евреи и на этот раз выступают в одной упряжке с масонами. Однако автор по мере сил стремится уйти от обвинений в антисемитизме, что и заставляет его прибегать к описанным выше замысловатым приемам.
Зато он недвусмысленно называет правозащитников ненавистниками России. Кроме того, врагами оказываются бывшие страны социалистического лагеря и ряд бывших советских республик. Автор снова обращается к теме «оранжевых революций», в совершении которых он винит «бандформирования», действующие по указке «черных сил». Еще одну угрозу он видит со стороны Китая и называет китайцев «саранчой мира», жаждущей захватывать чужие земли. Мало того, обсуждение этой проблемы ведется в расовых терминах – якобы желтая раса грозит вытеснить белую.
В романе читатель встречает немало сюжетов, присущих сегодня ксенофобскому дискурсу. Скажем, обнаруживается, что враждебные силы хотят разработать программу падения рождаемости и увеличения смертности в России, тогда как русские витязи ведут борьбу за «естественную динамику российского суперэтноса». Враги («черные силы») занимаются формированием искаженной системы ценностей, навязывают инородные идеологические установки, инородные культурные отношения, инородный образ жизни, к числу которых автор относит «пагубное увлечение молодежи Интернетом». Якобы в России активно идет процесс замещения коренного населения пришлыми народами, а гастарбайтеры отнимают работу у местного населения. В свою очередь, русские витязи хотят, чтобы все народности и нации жили в России свободно, однако «при условии отсутствия у них криминально-властных амбиций». Иными словами, автор полагает, что у некоторых из них могут быть такие амбиции! Во всем этом, разумеется, легко узнаются стереотипы, присущие современной ксенофобии.
В романе снова звучит мотив Гипербореи, располагавшейся на затонувшем материке Арктиде. Говорится о невероятных познаниях ее обитателей и об их соперничестве с Атлантидой. Автор упоминает и о поисках следов Гипербореи на Кольском п-ове, которые сегодня ведут некоторые далекие от истинной науки энтузиасты. Он всячески уговаривает читателя поверить в реальность Гипербореи и вновь обрушивается на «ортодоксальных ученых», связывающих ее с лженаукой. А в центре романа находится борьба за наследие Гипербореи, обладание которым якобы дает власть над всем миром. Тивел стремится запустить «Водоворот Оси Мира», когда-то созданный гиперборейцами. Ведь в случае удачи он мог бы стать властелином мира. Однако он безуспешно ищет ключ от «Водоворота», и именно за овладение этим ключом в романе разгорается нешуточная борьба. По сути же, как мы видели выше, ключ нужен самому читателю, чтобы разгадать зашифрованные автором имена героев романа и понять суть описываемой конфронтации.
Итак, успешный писатель-фантаст оказывается заурядным ксенофобом и антисемитом. Вряд ли стоило бы писать об этом, если бы речь шла о единичном случае. К сожалению, это не так. Сегодня целая когорта писателей делает себе имя на прославлении подвигов «славян-арийцев» в глубокой древности, возвеличивании их «Северной прародины» и описании их «цивилизаторской деятельности». Разумеется, не остается за кадром и «подрывная деятельность» врагов, которые изображаются «южанами», представителями «иных рас», «кочевниками, лишенными творческого начала», и пр. По сути, речь идет о славянизированном нацистском мифе, и, выставляя себя «оригинальными мыслителями» и апеллируя к «русской самобытности», такие писатели фактически занимаются плагиатом, заимствуя целыми кусками из нацистского идейного наследия.
Еще одним таким писателем был, например, Ю. Д. Петухов (1951–2009), также бывший инженер. Его занимала история древних индоевропейцев («арийцев»), которых он вначале отождествлял со славянами, а затем сделал потомками «русов», объявив последних «наиболее чистой расой» на Земле, цивилизаторами и культуртрегерами. Якобы именно они создали все древнейшие цивилизации и возглавляли движение народов к прогрессу. Однако у них, естественно, имелись и враги, не способные ни к какому творчеству и только захватывавшие и портившие все ими созданное. Надо ли удивляться, что таковыми оказывались «семиты»? Свою схему исторического развития Петухов заимствовал у таких столпов европейского расизма как Гобино и Хьюстон Чемберлен, произведения которых в свое время легли в основу нацистской историософии.
Нужны ли еще примеры? Нужно ли напоминать о том, что фильмы с антисемитским и расистским подтекстом порой транслируются по первым каналам телевидения? Что некоторые сценаристы и режиссеры питают нездоровый интерес к масонству? Что неоднократно транслировавшийся документальный фильм о Льве Троцком не лишен намеков на «жидо-масонский заговор»? К сожалению, сегодня многие российские граждане знакомятся с историей России и всемирной историей вовсе не по трудам специалистов-историков, а вот по таким кинофильмам, научно-фантастическим произведениям и романам в жанре фэнтези. Все это создает определенные настроения недоверия и тревоги в отношении «чужаков». Такие настроения могут до поры до времени дремать, и потому данные текущих социологических опросов не должны нас успокаивать. Ведь в критические моменты эти настроения дают о себе знать вполне предсказуемым массовым поведением – от благожелательной поддержки ксенофобов до активных агрессивных действий, направленных против «чужаков», их собственности, культуры и религии. Все это хорошо известно из опыта Германии 1930-1940-х гг. И нет оснований думать, что сегодня у граждан России имеется устойчивый иммунитет против этого. Тем более, что целый ряд известных писателей усердно занимаются выработкой у них совсем иных установок.

Статья написана для «Евроазиатского еврейского ежегодника»